Капитаны в законе

– Ничего, учитывая, что ты познакомился со мной, со временем у тебя непременно появится и сотая часть, а может, и десятая, – обнадежил его Петр. – А пока давай я тебе помогу, и распоряжусь, чтоб тебе принесли кусочек из этой десятой части. Правда, на время, ибо после полудня за ним придут.

– Столь долго хранить серебро опасно, – серьезно возразил Шмуль. – Могут напасть лихие люди и ограбить бедного жида. Значит, для его сохранности мне придется нанимать воинов. Это раз, – принялся загибать он пальцы. – Платить кому-то за особо прочное и крепкое помещение, где оно будет храниться – это два, а кроме того…

– Забудьте за это, – бесцеремонно перебил Сангре и с улыбкой поинтересовался: – За кого ты меня вообще имеешь, почтенный Шмуль?

– За благородного идальго, – недоуменно пожал тот плечами.

– Тогда ладно, тогда я тебя прощаю. А теперь припомни, что перед тобой сидит хороший знакомый не менее почтенного, чем ты, Овадьи бен Иегуды. Или продолжишь лепетать про помещение и воинов для охраны?

– Забудьте… – проворчал раздосадованный Шмуль. – Как же, забудьте. За эти вещи надо помнить всегда! Хотя конечно, хранить серебро можно и под голым небом, оно не масло и не растает, а что касается воинов…

– Словом, договорились, – кивнул Петр. – Так вот за эти несколько часов, пока оно будет храниться у тебя, ты выпишешь два одинаковых заемных письма. По одному ты выдашь Федору Давыдовичу – князю Галича Мерьского, сто двадцать новгородских гривен серебра. Резу и срок отдачи придумаешь сам. Любые.

– Какие хочу?! – уточнил еврей и глаза его загорелись от азарта.

– Ну да, – подтвердил Сангре. – И чем страшнее, тем лучше. Но одновременно ты вручишь ему и другое долговое письмо. О том, что ты сам берешь у него взаймы сто двадцать гривен. Реза и срок должны быть точно такими, как в первом случае.

– Я беру у него?! – скривился Шмуль и картинно ухватился за сердце.

– Но он же Давыдович. Может, это тебя слегка успокоит.

– Разве совсем немного, – простонал еврей. – Но я не пойму, что я сам буду иметь с этой сделки? Где обещанный гешефт?

Сангре отпил из стоящей перед ним чаши несколько глотков, нахмурился и, принюхавшись, поинтересовался:

– А твоему Изе за это пойло никогда не били морду?

– Случалось, – скромно ответил Шмуль.

– То-то я гляжу, что у него нос набок и уши несимметричные, – проворчал Сангре. – Аллё, кормчий пивной юрты, торгующий просроченным кумысом, – громко окликнул он. – Ну где ты там, отзовись, а то я сейчас встану и сам пойду тебя искать, но тогда…

На сей раз появившийся в поле видимости Изя близко не подходил, предпочитая держаться подальше и поближе к выходу.

– Значит, так, – сурово сказал Петр. – В твои лета пора научиться разбираться в людях и уметь отличать приличных одесситов от вшивых босяков с кривошатунного сектора, которые на халяву вылакают что угодно, включая мочу запаршивевшего верблюда. Короче, если ты через миг не заменишь эту смесь технического керосина со скипидаром на нормальный кумыс, побью и не дам плакать.

– Он перепутал, – торопливо заступился Шмуль.

– Если он перепутает, угощая князя Федора Давыдовича, я перепутаю его руки с ногами, переставив их наоборот, – зловеще предупредил Сангре и уже более спокойно пояснил Шмулю: – А твой гешефт будет заключаться в том, что ты получишь от меня немножечко мехов, уложенных в тот же сундук с серебром. Учитывая, что чем дальше, тем холоднее в степи, они пойдут у тебя нарасхват. И получишь ты их от меня просто так, в подарок.

– Могу я узнать за количество мехов?

– Небольшое, – развел руками Петр, – но ты смотри за перспективу. Я открою перед тобой широченные просторы, и уже этой зимой ты, распродав меха, сможешь приехать на Русь за новыми. Думаю, ты купишь их задешево, поскольку я не имею обыкновения забывать людей, сделавших для меня доброе дело. И поверь, кошерную курицу и гефилте фиш[47] к моменту твоего появления в моем тереме приготовят под моим личным присмотром. Причем такую вкусную, что ты пальчики оближешь. Да и медком угощу наипервейшим, из княжеских подвалов, под который мы потом спляшем «Семь сорок» – я научу. Так как?

– Было бы неплохо, – согласился Шмуль. – Но Русь велика. Где я должен появиться, чтобы попасть в твой терем?

Сангре чуть помедлил, но человечек отчего-то внушал доверие, а чутью он привык доверять. Кроме того, если купец-литвин так и не приедет, чтобы закончить операцию с монетами, все равно придется в срочном порядке подыскивать ему замену. Не самому же вручать их Узбеку со словами: «Да, я тут запамятовал, хан, но вот какая штука получается. Завалялось у меня в кошеле…». К тому же теперь его имя накрепко связано с Михаилом Ярославичем. Следовательно, у хана запросто могут зародиться подозрения. Так, чего доброго, и по шее получить недолго… острой сабелькой.

И он честно сознался:

– В Твери.

Шмуль напрягся и мгновенно посерьезнел.

– А кто сказал, что ты и при новом князе будешь пользоваться таким же доверием, как при прежнем?

Или ты полагаешь, дон Педро, Михаилу Ярославину удастся уцелеть? – пытливо спросил он.

– А ты имеешь что-то против?