Капитан «Алого клинка»

Перед имперской таможней Спифи сильно волновался. Таможенники не поднимались на борт «Гордости республик» — по договору республик и Эгиды дирижабль считался иностранной территорией. Пассажиры пестрой шумной очередью спустились вниз. Имперские таможенники — все как один, украшенные впечатляющими ухоженными усами и одетые в синие мундиры с начищенными золотыми пуговицами, загнали пассажиров второго и третьего классов в душный закуток, бросили там и стали вежливо обслуживать первый класс. Рик, одетый в безупречный костюм, важно шагал среди первоклассных пассажиров. В руке его была тросточка, а под пальто — выпуклый накладной животик с наиболее подозрительной частью их багажа. Он прибыл под видом крупного коммерсанта из города-республики Валента, приехавшего в империю изучать рынок готового платья — у него и документы были.

Спифи оценил мрачную шутку Рика — именно Валенту тот спас от нашествия Эгиды лет шестьдесят назад, а валентийцы в благодарность изгнали Рика из родного города. Алекса представилась как его секретарь и переводчик; а Спифи — мальчик-слуга. Роскошный костюм и манеры Рика таможню явно впечатлили. Толстый чиновник, преданно дыша, поставил въездной штамп в паспорт, и, получив приличные чаевые, браво приложил ладонь к козырьку. Так, не без шика, в Эгиду прибыл архи-враг империи.

В Атане Спифи пришел черед удивляться снова. Он даже не думал, что города бывают такими огромными, просторными, и такими низкими. Столица имперской провинции раскинулась по равнине на целые лиги; беспорядочно тянулись туда и сюда хибарки окраин, незаметно переходя в поселки крестьян и принадлежащие ордену плантации; рядом расположились посадочные площадки и причальные башни для дирижаблей. Лишь в центре города виднелись кирпичные дома в три-четыре этажа. По меркам земель Элинии это были просто надстройки. Где-то вдалеке дымили серыми, удушливыми облаками закопченные кирпичные трубы исполинского завода.

Друзья продирались сквозь толпу окраин — тут были пропыленные пастухи-ранчеро, и скромно одетые женщины в синих шалях; изредка встречалась приличная публика в костюмах-тройках и плоских шляпах с полями. Увы, орд эффектно печатающих шаг солдат, которым полагалось, по мнению Спифи, быть в воинственной Механической империи на каждом шагу, он почему-то не нашел. Народ здесь был непривычный — какой-то суровый и… потертый, что ли. И еще очень многочисленный — кажется, во всей великой Фиоре не живет столько людей, как здесь на одних только окраинах. Друзья с трудом влезли в переполненный электрический вагон, который, поминутно звеня и натужно трясясь, повез их к центру. Спифи, одетый в клетчатую рубашку, краги и кепку, оживленно вертел головой. До того об общественном транспорте он только слышал от аэронавтов, которые бывали в империи.

В дороге он понял, чем его смутил этот город — слишком много неряшливых детей! В полисах Меняющихся земель дети всегда были большей ценностью, их заводили осознанно, любили и лелеяли. А в империи, при изобилии земли и дешевых продуктов, детей рождалось много и относились к ним просто. То и дело друзья видел замурзанную маленькую девочку или мальчика, одетых в потертые перешитые взрослые вещи, которые не только гуляли без присмотра сами, но еще и таскали совсем мелкого братика или сестренку. Прохожие равнодушно толкали их, пробираясь по своим делам.

Центр этого странного, горизонтального города оказался куда менее многолюдным и имел определенный шик — зеленые бульвары, строгие дома красного кирпича, кованные керосиновые фонари. Публика здесь была вся, как на подбор, чистая — патрульные в обшитой галунами форме гоняли с улиц рабочих и вообще всю «грязную публику» — а заодно каапи, бросвинов и дикарей-эстепос. Всех их церковь Эгиды называла Нечистыми, и они были нежелательными гостями — то есть империя предпочитала делать вид, что их не существует, хотя и каапи, и бросвины (не говоря уже об эстепос) жили в этих краях со времен заселения планеты.

Алекса, похоже, неплохо знала Атан, и они выбрались из вагона напротив грациозной, треугольной в плане церкви Эгиды с поднимающимися к небу башнями светлого мрамора. Спифи был откровенно шокирован, не увидев у храма привычного скопища статуй богов — вот нечестивые монотеисты! Очень хотелось заглянуть в храм и подробно рассмотреть громадные часы с золоченными шестернями, которым поклоняются в церквях империи, словно заместителям заключенной во льдах севера Вечной Машины. Но у них были другие дела.