Кандидатский минимум

Либо – в подвалы ЧК, где изо всех сил орать так, будто его там живьем рвут на части, причем результаты усилий воспитуемого будут по пятибалльной системе оценивать независимые наблюдатели на улице. Пятерка – порка отменяется вовсе. Единица – недобросовестный артист после концерта получает, сколько ему было назначено. И, естественно, все промежуточные варианты; таблицу пускай Афанасий сочинит.

Разумеется, о своем замысле император на ближайшей же встрече рассказал главе Невидимой службы. Бабка ненадолго задумалась, а потом решила уточнить:

– Так что, охламоны в той чеке будут только сиднем сидеть и за казенный оклад щеки надувать, а делать вообще ничего от них не потребуется? Накладно выйдет.

– Не совсем ты правильно понимаешь, – усмехнулся император. – То есть как это они ничего не будут делать? Очень даже будут – делать вид, что это они работают, хотя на самом деле работать будешь ты. Такое не очень просто, да и оклады у них даже близко на твой походить не будут, не разорюсь. Однако это еще не все. Как ты людей себе подбираешь? По знакомству. Пока их надо несколько десятков и только в Москве – такой метод работает. А на каждый хоть сколько-нибудь заметный город в России ты где народ искать будешь? Опять же он и в заграницах понадобится. В общем, нужна школа. Вот только чего – Невидимой службы? Тогда уж с ее названия частицу «не» лучше сразу убрать. И чтобы этого не делать, школа официально будет готовить кадры для ЧК. Причем часть выпускников именно туда и попадет после окончания – это те, кто не сможет добиться особых успехов в учебе. Ну а лучшие потихоньку, не привлекая внимания, окажутся у тебя и у Васьки Нулина.

Бабка кивнула – действительно, последнее время кадровая проблема стояла довольно остро.

– Но даже школой функции ЧК не ограничатся. Куда народу доносы писать, если он про тебя и твоих людей ничего не знает? Вот, значит, пусть в ЧК их и адресует, а оттуда они уже пойдут по назначению. Или, не приведи господь, приключится у нас бунт, так громить тогда пойдут ЧК, а не тебя. С этим ясно? Смотрим дальше. Раз организация будет всем известная и вроде бы обладающая немалыми возможностями, то ее руководство могут постараться купить. Заговорщики там или просто дипломаты из стран, что побогаче. Вот пусть чекистов и покупают, только на самотек такое дело пускать нельзя. Этим, пожалуй, придется тебе заняться, то есть прикинуть, кто сколько стоит в зависимости от служебного положения, и сделать так, чтобы тот, кому это интересно, имел возможность узнать расценки. И, наверное, можно подкупаемым даже установить какую-то норму – пусть, например, пять процентов от подкупной суммы забирают себе. А если смогут выторговать чего сверх прейскуранта – с того их будет целая треть, надо поощрять здоровую инициативу.

– Мигом проворуются, государь, – скорбно констатировала бабка.

– Разумеется, но не все и не сразу. А лучшие ученики школы ЧК сначала пройдут практику в отделе собственной безопасности, который и будет смотреть за тем, кто сколько берет и сколько с этого отчисляет. И если заметят кого нечистого на руку, то, получив твою санкцию, продолжат тренировки. Мздоимцев помельче просто тихо ликвидируют, а тех, кто покрупнее, сначала как следует расспросят да выбьют наворованное.

– Попав же ко мне, людишки эти первое время будут присматривать за отделом собственной безопасности, пока я пойму, насколько им доверять можно да к какому делу пристроить, – на лету подхватила идею бабка, а потом ее развила:

– И бумагу надо ввести особую чекистскую, где прописаны будут полномочия ее предъявителя. Но самим чекистам ее не давать, больно жирно будет. Мало ли, вдруг мой человечек какую ошибку допустит, и возьмут его за мягкое место как вора или еще кого. А он им раз – и бумагу, где написано, что это агент твоей чеки. И, кстати, нечестных мздоимцев-то обязательно всех сразу смертью казнить? Мало ли, вдруг это он первый раз, по мелочи да сдуру, а у нас с Агафьей не на ком стало снадобья пробовать – Платона-то ты забрал. Может, кого и пожалеем поначалу?

– Согласен. Тогда, пожалуй, надо начать с того, что найти подходящего стряпчего, дабы он составил бумаги про ЧК и ее школу. Сможешь?

– Государь, да чего тут мочь, в моих-то делах без хорошего стряпчего никак не обойдешься. Тебе его показать, прежде чем рассказывать, что ему делать придется?

– Да, раз уж он у тебя есть, то пусть завтра придет на прием в шесть вечера, на обратном пути зайди в секретариат и скажи, чтоб его в журнал записали. Сама же пока подумай, кто у нас будет первым председателем Чрезвычайной канцелярии Российской империи.

После чего император вкратце изложил, как именно он представляет себе эту фигуру.

– Найти-то такого нетрудно, но ведь для оной должности совсем дурак не годится, – задумчиво сказала бабка, – а искать такого урода, да еще и умного, – это все ноги собьешь, бегаючи.

Тут Новицкий припомнил книжку про дона Румату, которую ему в свое время пришлось прочитать в Центре, и его осенило: