Кандидат

Поискав глазами Рихарда, Рэд хотел обратиться и к его чувству прекрасного, однако тот продолжал невозмутимо возиться с кронштейнами и бухтами припасённого троса, и потому Рэд решил старшего товарища не трогать, пускай себе работает, кто знает, что творится на душе у человека. Он рассказал Рихарду наутро о той встрече с Элном, в ответ Рихард почему-то разозлился и оборвал разговор на полуслове, никак не пояснив такой своей реакции.

Переправа на тот край гигантской трещины тоже оказалась весьма волнующей — присутствие в их компании Исили не давало возможности просто воспользоваться имеющимися в комплекте ранцами, так что скрипение натянутых тросов, раскачивание над бездной и тому подобные примитивные методики преодоления препятствий были прочувствованы в полной мере. Рэд с недоумением прислушивался к биению собственного сердца, то и дело улавливая в нём ликующие нотки.

Что ж. Ему и вправду было хорошо, ночная встреча почти истёрлась из памяти, дело для него небывалое.

Даже пятая подряд переправа не притупила чувства, он бегал, помогал Исили и Рихарду, что-то кричал в пространство, зависнув в воздухе в трёх метрах от края твёрдой земли и на едва не километровой высоте… ему словно чего-то очень долго не хватало: вот этого вот веселья, радости простых физических усилий, напряжения мускулов, нервов. Что такого ему не доставало раньше, почему именно сейчас — столько эмоций?

Ответа он не знал, Исили вторила его восторгам, а размышлять не хотелось.

Даже когда они, наконец, почти по самому краю пересекли это разлинованное царство, и впереди теперь лежала лишь жаркая сухая предвечерняя степь, Рэд продолжал дышать всей грудью. Мерлин тоже чувствовал настроение, фыркал, то и дело переходил в галоп, позабыв о своеобычной гладкой маршевой побежке.

Они неслись втроём на разгорячённых конях: Рэд, Рихард и Исили. Плечом к плечу, под звуки неслышимых труб, они летели, впитывая биение собственных сердец, пение ветра в ушах, стук копыт, вонзающихся в сухую землю.

Думать о том, как теперь их догонит Элн, не хотелось. Хотя, может быть, он успешно перемещается сейчас над ними на самой границе тропосферы, невидимый и неощутимый в своей капсуле. Слушает и запоминает.

По пути они много разговаривали.

— Там мы живём.

— Живёте? То есть — строите свои дома на сваях, спасаетесь от наводнений весной, ловите рыбу летом, добываете зверя осенью, растите детей. То есть — дружите, ссоритесь, миритесь, любите, ненавидите. То есть — строите своё крошечное государство, защищаете его от врагов, боретесь с судьбой, которая дала вам именно это полное жестокости время, которая распоряжается вашими жизнями, как ей заблагорассудится, за которую вы готовы благодарить всех на свете богов. То есть — живёте?

— Да, там мы живём.

— Ты молодец, Исили, ты — молодец.

Вечером того же дня, пока девушка жарила на костре тушку местного зверька под забавным названием «кролик», Рэд позвал по обыкновению мрачного, засматривающегося на их спутницу Рихарда и организовал сеанс связи со второй группой. Изображения Джона и Юли тут же ожили в двух шагах от него, посреди гущи зарослей папоротника.

— Как у нас дела? — Рэд не удержался от иронии в голосе, некоторая растрёпанность в причёсках выдавала товарищей с головой: неожиданный вызов командира манипула «Катрад» застал коллег за занятием сколь приятным, столь не относящимся к их основной деятельности. Могли были и сами выйти на связь, чтобы не создавать неловкости.

— Всё отлично, мы почти на месте, в гарнизон мы попадём вполне законным путём. Нас двоих официально взяли в Стражу.

— Так сразу и взяли?

Джон пожал плечами.

— Нам тут пришлось (они сами настояли) продемонстрировать, на что мы годны… Хм, кое-кому теперь придётся потратиться на лечение.

— Как они реагировали? — Рэд живо себе представил «боевой танец»— показательное выступление в исполнении Джона и Юли, когда град ударов наносится в экшне со скоростью пневматического молотка, побуждая зрителей отойти от этой живой мясорубки а пару шагов подальше. Для собственной же безопасности.

— Оказались на высоте, не успокоившись, пока мы не уложили на песок пару человек покрупнее, — Юля скромно потупила взор.

— Угу. Она немного перестаралась, так что уже завтра нас со спокойной совестью отправят своим ходом в самый гнусный гарнизон на этой планете, — Джон усмехнулся, не сумев удержать на лице выражение деланной обиды. — Нам же того и надо.

Рэд посмеялся со всеми, однако потом резко посерьёзнел, заметив через плечо, что Рихард, собственно, не смеётся вовсе. Перестали веселиться и остальные.

— Как далеко гарнизон находится от искомой точки?

— Около тридцати километров — рукой подать. И ещё. Это интересно. В том районе ходят подозрительные легенды об исчезнувших людях и жутких призраках, которые-де там вокруг повсеместно водятся.

— Считаете, есть какой-то смысл проверить идею начальства о протоцивилизации? — впервые за всё время вступил в разговор их старший товарищ. Голос Рихарда был глуховат, но деловит. Он, похоже, всю дорогу штудировал материалы спущенного сверху инфокристалла.