Камер-юнкер

— Поговорите с вашим почтенным дедушкой. Поговорите с наследником. — Куракин неторопливо зашагал обратно к дороге. — Но умоляю вас, князь, сделайте это поскорее. О большем я не прошу!

Даже молчаливое согласие в моем положении могло оказаться по меньшей мере небезопасным… а то и тянуло на государственную измену. Впрочем, мне уже не раз приходилось ввязываться в сомнительные авантюры — и пока что чуйка не подводила.

— Я могу быть свободен, генерал? — поинтересовался я.

— Да. Как я и обещал. — Куракин кивнул в сторону машин. — Ступайте, князь. Вам дадут автомобиль и укажут дорогу к городу… И храни вас Бог.

Я молча зашагал к дороге — и никто даже не попробовал меня остановить. Солдаты будто вовсе потеряли интерес к происходящему и курили, наполняя предрассветную дымку дымом и запахом дешевого табака. Даже Нелли промолчала — только улыбнулась, вручая мне ключи от “Волги”.

В любое другое время я бы озаботился заклятиями или попытался бы дотянуть Даром до деда или Андрея Георгиевича, но сил едва хватало крутить баранку и нажимать неожиданно тугие педали. Дорога была пустая, никто не пытался меня преследовать или следить — так что я просто катился по асфальту, пока не добрался до… чего-то. Даже не деревеньки — просто нескольких домов чуть в стороне от трассы. То ли местная администрация, то ли небольшое имение какого-то зажиточного семейства.

Разбираться я не стал — вполне хватило, что здесь был телефон и мне милостиво позволили им воспользоваться. Трубку в Елизаветино взяли только через три или четыре гудка. Бесконечно долго — по меркам деда, который всегда чувствовал, когда со мной что-то не так.

Но в этот раз, похоже, и на том конце провода творилось невесть что.

— Здравствуй, Саша. Ты жив?

Знакомый голос звучал даже не устало, а как-то совсем бесцветно. Будто из деда вынули не только батарейки, но заодно и половину внутренних органов. Я не услышал и тени тревоги… впрочем, нам обоим уж точно было не до обид.

— Жив? Ну… Более-менее, — вздохнул я. — Меня затащили… не знаю. Похоже, я где-то в сотне километров к востоку от города.

— Хорошо. Тебе нужна помощь?

— Нет, но я…

— Сможешь добраться домой? — Дед явно не собирался тратить времени на то, что не касалось жизни и смерти. — Или хотя бы туда, где я смогу зацепить тебя Источником?

Вот так. Сможешь сам? И больше никаких вопросов. Не знай я старика — пожалуй, подумал бы, что ему вообще нет до меня никаких дел. Где-то на уровне солнечного сплетения тоскливо заныло. Похоже, там, в Елизаветино — или еще где-то — стряслось что-то запредельное.

— Вроде смогу. — Я взглянул через окно на тускло поблескивающую на улице “Волгу”. — Не хочешь все-таки поинтересоваться, что со мной случилось? Или я пропустил что-то важнее собственного похищения?

— Вроде того. — Дед говорил так, будто каждое слово давалось ему с трудом. — Приезжай поскорее, хорошо?

Глава 26

Что-то определенно пошло не так. И почувствовал неприятности я куда раньше, чем добрался до родной усадьбы в Елизаветино. Несколько часов дороги тягучее и выматывающее чувство опасности преследовало меня. Бежало по дороге следом за видавшей виды усталой двадцать первой “Волгой”, будто норовя вцепиться в задний бампер острыми кривыми зубами. Гнало до самого поворота с шоссе — и только там отстало, бессильно рыча.

Я наконец почувствовал себя дома… но не в безопасности, пока еще нет. Прямая угроза исчезла там, где асфальт под колесами сменился раскатанным грунтом. Здесь меня надежно защищала не только родовая магия, но и стены домов вокруг, и люди, и сама земля. Могучие охранные заклятья — пожалуй, даже посильнее тех, что дед с Андреем Георгиевичем навешивали зимой и неспокойной весной — я нащупал чуть ли не за километр или полтора до усадьбы. Плетения сурово гудели в невидимом простым смертным мире и отдавались чуть ли не физической болью в зубах и где-то под ребрами. Елизаветино словно готовилось к осаде.

И причина тому могла быть только одна: на этот раз роду и фамильному гнезду Горчаковых угрожало то, что оказалось важнее даже моего исчезновения чуть ли не на целые сутки. И чем ближе я подъезжал к дому, тем сильнее становилось тоскливое ощущение. Охранники на воротах — сразу трое с Одаренным во главе — вообще не обратили внимания на незнакомую машину. Только закивали, разглядев меня за рулем, и пропустили. Без вопросов, без разговоров… то ли вообще не знали, что наследника рода Горчаковых похитили, то ли были озадачены чем-то посерьезнее.

Сначала мне показалось, что деда вообще нет дома: обычно я чувствовал его Дар чуть ли не от самого въезда в Елизаветино, а сейчас — только у самых стен. Привычная мощь исчезла, став похожей на сдувшийся морщинистый шарик. Сжалась в едва теплящийся комок — видимо, чтобы хоть как-то сохранить остаток сил, которых едва хватало поддерживать жизнь в почти столетнем теле.