Каменный век деревянных людей

– А ловиться не хотят! – проворчал Чер, провожая их долгим взглядом.

– Что, есть захотелось? – ехидно спросил Люц. Чер промолчал.

Неожиданно слева надвинулась полоса тумана. Диск солнца сначала проглядывал неясным пятном в вышине, а потом и вовсе исчез.

– Все ко мне! – закричал Вурч.

Но и ему, и всем сидящим в лодке, пришлось довольно долго кричать и стучать каменными топорами, пока лодки сплылись вместе и вновь связались прочными ремнями.

– Придётся пережидать, – покачал головой Вурч.

– Вон солнце! – ветверука Чера поднялась в зенит, где едва-едва угадывался слабосветящийся диск. – Мы плыли оттуда, – он махнул за спину. – Чего стоять, чего ждать? Надо двигаться вперёд, пусть и чуть медленнее.

Посомневавшись, Вурч согласился с Чером.

Туман рассеялся перед закатом. Чер оказался прав, но курс пришлось снова выправлять.

– Зато лодки перевязывать не пришлось! – заметил Чер, укладываясь спать.

– Сколько ещё ночевать придётся? – произнёс Виш, ни к кому не обращаясь.

– Главное – не сбиться с курса, – откликнулся Берз.

– Да, плыть оказалось дальше, чем я предполагал, – признался Вурч.

– Ничего, доплывём, – успокоил всех Чер. – Солнышко нас не подведёт.

И добавил вполголоса, что услышал только Виш:

– Лишь бы это было последней ошибкой.

Этой ночью сиреневое сияние в море не горело, поэтому дежурство прошло скучно.

Наутро солнце вновь встретило их розовой улыбкой, и Вурч снова выправил курс.

– А гусениц на плотиках что-то не видно! – провозгласил Чер, озирая ровную гладь моря.

– Ну и хорошо, – буркнул не выспавшийся Виш, – спокойнее плыть будет.

– А вода тёплая стала! – радостно сообщил Берз, зачерпывая ладонью и умываясь.

– По такому поводу можно и порыбачить! – подмигнул Чер и мигом перебросил ногокорни через борт.

– Удочку надо было взять, – вспомнил Виш. – Как у Дурма.

– Удачку? – перепросил Чер. – Да, удачка бы не помешала. Рыбаки всегда на удачку надеялись.

Но удача и на этот раз обошла Чера стороной. Зато Люцу повезло: по примеру Чера он тоже забросил ногокорни в воду, зажав щепоть земли со дна лодки, и, привлечённая необычной мутью, в них запуталась довольно крупная рыба.

– Вкусный ты очень! – задетый за самолюбие, произнёс Чер. – И сам поесть любишь, и тебя любят есть!

– Не сердись! – примирительно сказал Люц, стукнув рыбу каменным ножом по голове, чтобы перестала трепыхаться. – Я отрежу тебе хвостик!

– Хвостик отрежь своей бабушке! – выпалил Чер, которому явно не нашлось что сказать. – Я терпеть не могу сырую рыбу! Может, поэтому она не ловится.

– Не ловится она не поэтому, – покачал головой Берз, – а потому, что ты очень ядовитый.

Общий хохот был ему ответом. Наконец-то высмеяли самого главного насмешника!

Но Чер и тут сумел отшутиться:

– Будь я ядовитым – меня бы гусеницы боялись.

Он хотел произнести ещё что-то, но замер и протянул ветверуку вперёд. Все обратили взоры туда.

На горизонте показалась тёмная полоска.

– Земля… – прошептал Виш дрогнувшим голосом. Он уже какое время выглядывал вперёд. Ему хотелось первому увидеть неведомую почву. Для того он и пересел на нос лодки – чтобы удобнее наблюдать. Но перепалка отвлекла его, и слава первооткрывателя досталась Черу…

– Земля! Земля! – закричали все, вскакивая с мест. Лодка угрожающе закачалась.

– Сесть! – жёстким голосом потребовал Вурч.

Лодки и плоты подплывали всё ближе к берегу, и вскоре стало видно, что прямо из воды вырастают громадные Неподвижные Собратья, стоящие сплошной стеной и едва ли не переплетённые между собой – как будто они стояли, взявшись за руки.

– Это мангры… – прошептал Гач. – Древние сказания говорят о них.

– Приветствую вас, собратья! – дрогнувшим голосом произнёс Вурч, выпрямляясь во весь рост. Ему пришлось выпустить ногокорни и распластать для устойчивости по днищу: лодка покачивалась.

Гребцы молча смотрели на нависающих над лодками гигантов.

– Мангры, – прошептал Чер, – Слышал я о них, но думал, что это сказки…

– Легенды, – поправил его Карт.

– Ты знаешь? – спросил Виш. – Расскажи!

– Слушайте, – просто сказал Карт.

Когда-то, очень давно, мангры были люрасами. Но большими-пребольшими, великанами. Их деревня стояла на самом берегу моря. Мангры заходили в воду, ловили рыбу, собирали питательный ил, охотились на гусениц… А потом море поссорилось с ними: оно обиделось, что великаны мангры его топчут. И принялось наступать на деревню, стремясь разрушить дома и затопить селитряные шахты. Мангры бросились спасать родную землю, они укрепляли берега камнями, но тщетно: море разбивало камни и уносило с собой. Камни были неразумные и не могли сознательно сопротивляться морю. И тогда мангры решили скрепить берег ногокорнями. Они встали на берегу океана, крепко-крепко взяли друг друга за ветверуки и глубоко-глубоко погрузили ногокорни в землю.

Море взбесилось. Оно яростно гнало на берег волну за волной, но мангры всё глубже и глубже запускали ногокорни в землю. Они держали землю, а земля держала их.

И море отступило. Оно успокоилось. Но ногокорни мангров так глубоко проникли в почву, что мангры не смогли их вытащить и навсегда остались неподвижными.