Каменный мешок

Грим выглянул на улицу из окна кухни, потом повернулся к маме, и Симон почувствовал, что угроза на время миновала. Мама положила нож обратно на стол. В дверях появился Майк, и Грим расплылся в улыбочке.

Вернувшись домой тем вечером, он принялся маму избивать; наутро она едва ходила, вся в синяках. То и дело из-за двери слышались крики и стоны. Томас залез в кровать к брату и всю ночь глядел Симону в глаза, дрожа от ужаса, и все что-то бормотал, словно полоскал рот, пытался очиститься от слов, которые произнес, из-за которых все и началось.

А из-за двери доносились приглушенные крики:

— …прости меня, я не хотела, прости, прости, прости, я не хотела…

16

Эльза встретила Сигурда Оли на пороге и проводила его внутрь. Гость из полиции, однако, думал все больше о Бергторе, а за Эльзой следовал скорее на автомате. Дело было в том, что этим самым утром они хорошенько поругались, аккурат перед тем, как отправиться каждый на свою работу. Сигурд Оли наконец набрался смелости не поддаться любовным чарам Бергторы и в своей обычной прямолинейной манере изложил ей все, что думает по этому поводу. Тут уже терпение лопнуло и у Бергторы.

— Так, отлично, — сказала она. — Значит, мы что, никогда не поженимся? Ты к этому клонишь? Просто будем жить вот так друг с другом? И эти ни два ни полтора будут продолжаться до бесконечности? Так между нами ничего прочного и не будет? А наши дети будут бастардами? Ты это мне хочешь сказать?

— Какими еще бастардами? В каком словаре ты откопала это слово?

— Да вот такими!

— А ты что, все про алтарь думаешь?

— Какой еще алтарь?

— Ну к которому отец ведет невесту. Со всеми прибамбасами, там, венками, свадебным платьем…

— Ты хочешь сказать, это все смешно? Пустое украшательство?

— И о каких еще детях ты говоришь? — добавил Сигурд Оли и сразу об этом пожалел — Бергтора заметно помрачнела.

— То есть как о каких? Ты разве не хочешь иметь детей?

— Нет, конечно хочу, то есть нет, я что хочу сказать, мы об этом не договорились, — заметался Сигурд Оли. — Мне кажется, нам нужно все это прежде обсудить. Ты не можешь единолично принимать решение, заводить нам детей или нет. Не может тут быть никаких односторонних шагов, это нечестно, я так не хочу. А что до детей, то я за, но не сейчас.

— Ну, до этого дело дойдет непременно, — сказала Бергтора. — То есть я надеюсь. Нам обоим по тридцать пять лет. Осталось не так много времени, скоро поздно будет о детях думать. Но всякий раз, когда я пытаюсь завести с тобой эту беседу, ты отнекиваешься. Не хочешь об этом говорить. Ни детей, ни венчания, ничего. Ничего совсем. А ты меж тем превращаешься в этого своего барана возлюбленного, Эрленда.

— Ааааааа? — Сигурд Оли аж сел. — Это еще что за черт?

Но тут Бергтора захлопнула за собой входную дверь и ушла на работу, оставив Сигурда Оли наедине с кошмарной картиной будущего, где он превращается в собственного босса.

Эльза заметила, что гость немного не в себе — как сел за стол, так и сидит неподвижно, смотрит в чашку.

— Хотите еще чаю? — спросила она.

— Нет, — сказал Сигурд Оли, — спасибо. Кстати, моя коллега, Элинборг, она работает со мной над этим делом, просила задать вам вопрос — не знаете ли вы, вдруг от Беньямина остался медальон с волосами его невесты или что-нибудь в этом духе.

Эльза задумалась.

— Нет, — ответила она, — не помню никаких медальонов, но бог его знает, что хранится в этой куче барахла в подвале.

— Элинборг утверждает, что медальон был. Она это точно знает, от сестры пропавшей. Элинборг говорила с ней вчера, и та сказала, что сестра подарила Беньямину локон, перед тем как отправиться в какое-то путешествие.

— Нет, не помню, чтобы такой медальон мне попадался. Знаете, в моей семье не очень принято сентиментальничать.

— А может быть, в подвале есть вещи, принадлежавшие ей? Я имею в виду, невесте Беньямина?

— Зачем вам ее волосы? — спросила Эльза, и не думая отвечать на вопрос, и пристально посмотрела на Сигурда Оли.

Тот не понимал, в чем дело — Эрленд не передал ему содержание своего разговора с Эльзой.

— Вы намерены установить, она ли лежит там, на Пригорке, — сказала Эльза. — Вам только нужен биообразец, тогда вы сделаете эти, как их, ДНК-анализы и поймете, она там или нет. И если это она, значит, мой двоюродный дед убил ее и закопал там. Верно говорю?

— Мы ничего такого не предполагаем, мы просто расследуем все возможные варианты, — осторожно возразил Сигурд Оли, судорожно размышляя, как бы это все сформулировать так, чтобы не разозлить Эльзу, вроде того как он вывел из себя Бергтору с полчаса назад.

Ну и денек выдался, ничего не скажешь. Ох уж эти женщины.

— Ко мне на днях уже приходил один из ваших, весь такой мрачный и задумчивый, и этак намекнул, мол, Беньямин замешан в исчезновении и смерти своей невесты. А теперь, если найдется локон, вы сможете это доказать. Я решительно не могу понять, что происходит. Вы что, сбрендили? Как вы можете думать, что Беньямин ее убил? Да зачем же ему было это делать? По какой причине? Не может быть никакой причины. Никакой.