Камень предтеч

Ветка расширялась и утолщалась. Теперь её обвивали лианы, создавая ловушки для ног. Нужно было двигаться очень осторожно. Я продолжал потеть от удушливой жары. А скафандр всё больше и больше обременял меня. Я был очень голоден и, вспоминая пьющее животное, думал, смогу ли добыть себе пропитание.

– Выпусти! – Иити не говорил лишних слов, и без них было всё понятно. Я опустил его контейнер на землю и открыл. Иити молниеносно выскочил из своей камеры и встал, балансируя на ветке. Его голова качалась из стороны в сторону.

– Нам нужна еда… – я вспомнил, что он говорил о своей способности распознавать ядовитые вещества. Мне не давала покоя мысль, что на чужой планете практически любая пища может оказаться смертельной для выходца из другого мира. Может, наше приземление и было удачным, но нам грозила голодная смерть посреди этого изобилия, приемлемого только для местных жителей.

– Вот… – он использовал свой нос в качестве указки и вытягивал шею, чтобы подчеркнуть значение сказанного. То, что он выбрал, было отростком на одной из лиан. Это было похоже на плодоножку, с которой свисали, подрагивая, стручки. Они были скорее плоскими, чем округлыми, и дрожали, как будто вели свою собственную странную жизнь. Я не знаю, почему Иити посчитал их пригодными для еды. Выглядели они гораздо менее привлекательно, чем гроздь сочных, зрелых ягод, свисающих с соседней лианы.

Я наблюдал, как Иити срывает стручки передними лапами. Он содрал с них кожуру, чтобы достать маленькие, даже очень маленькие, фиолетовые семена, которые съел без видимого удовольствия, как будто выполнял обязанность.

Он не забился в конвульсиях и не впал в смертельную кому. Вместо этого методично доел всё, что сумел добыть из стручков. Потом повернулся ко мне.

– Их можно есть без опаски. Без еды ты далеко не уйдешь.

Но я всё ещё колебался. То, что было хорошо для моего наполовину чужого спутника, могло быть совершенно неприемлемым для меня. Но другого выбора не было. Невдалеке от меня висела ещё одна подрагивающая гроздь.

Я медленно стащил с пальца космическое кольцо и убрал его в карман скафандра. Затем отстегнул перчатки и, оставив их свисать с запястий, приступил к сбору урожая.

Я опять увидел подсыхающие шрамы от волдырей. Кожа на их месте была розовой и новой, но некрасиво выделялась на фоне загара. Несмотря на то, что я был менее загорелым, чем члены экипажа корабля, кочевая жизнь сделала мою кожу темнее, чем у тех, кто постоянно жил на планете. Но сейчас я был покрыт некрасивыми пятнами, хотя точно не мог судить, так как не видел своего лица. До тех пор пока не исчезнут пятна, если это вообще когда-нибудь произойдёт, меня будут чураться. Может, это и хорошо, что мы приземлились не в порту. Ведь одного взгляда на меня было бы достаточно, чтобы посадить на карантин на неопределённый срок.

Я осторожно освободил зёрнышки от кожуры. Они были больше, чем зёрна пшеницы, твёрдые и гладкие на ощупь. Я поднёс их к носу, но запах, если таковой имелся, был слишком слабым и терялся на фоне других запахов, окружающих нас, затем осторожно положил несколько зёрнышек в рот и разжевал.

Они оказались совершенно безвкусными и превратились у меня на зубах в муку, которую я с трудом проглотил. Первый шаг сделан, и теперь не было смысла останавливаться. Я оборвал все стручки, до которых смог дотянуться, разжёвывал и глотал зернышки. Затем дал Иити два стручка, на которые он мне указал.

Я позволил себе и Иити сделать несколько глотков из канистры, которую прихватил из шлюпки и прикрепил к скафандру. После этого во рту исчезла ужасная сухость, вызванная странной едой.

Пока я ел, Иити нетерпеливо бегал по ветке, останавливаясь, чтобы осмотреться и прислушаться, а затем возвращался ко мне. Несмотря на то, что родился совсем недавно, поведением он мало чем отличался от взрослого, словно уже достиг этой стадии развития.

– Мы очень высоко над землёй. – Он вернулся, чтобы опуститься рядом со мной. – Неплохо было бы спуститься пониже.

Я зависел от него при поиске пищи, и мне следовало его послушаться и на этот раз. Но мой скафандр был вовсе не предназначен для лазанья по лианам, и я боялся в них запутаться.

Я пополз на четвереньках, старательно проверяя каждый миллиметр пути впереди себя. Таким образом дополз до того места, откуда росли лианы, до огромного ствола дерева. Да, ствол был действительно огромен. Думаю, если бы он был полым внутри, то в нём можно было бы разместить средний, по меркам Ангкора, дом. А представить себе его высоту я вообще не мог. Интересно, насколько далеко от поверхности этого густо пахнущего растительностью мира мы находились, если вся планета покрыта такими деревьями?