Калиновый мост

Зоряна не успела ни ответить, ни опровергнуть голословное обвинение в сторону ее матери. Хотя та и правда не успела официально заключить брак с отцом, это не делало ее распутной… Но не в глазах ненавидящей всех вокруг сестры, тем не менее.

— Еще одно слово или оскорбление в сторону моей жены или ее семьи, и я тебя по судам затаскаю. По каждому вашему усыновлению разбирательства будут. Полиция уже дела изучает, можешь не сомневаться, — негромко пресек все эти крики разом Захар.

Его глубокий голос рокотом по двору прокатился, хозяину вторил и глухой рык из пасти Блуда. Как глыба каменная упала между ними и тетей Верой с Григорием, отсекая, придавливая всех вокруг, вызвав дрожь и безотчетный страх. Зоряна это очень хорошо уловила. Любопытные соседи, и те настороженно назад подались, учуяв, что с этим человеком лучше не враждовать, да и шутить он с таким не станет.



Тетя Вера пару секунд хватала воздух ртом. Но все же характера ей было не занимать, достаточно быстро взяла себя в руки. Хоть и не рисковала приближаться, видя точно недоброжелательную настроенность и Захара, и пса.

— Жена? Ты обдурил и использовал бедную, нездоровую девочку?! Это все незаконно! — моментально сменив риторику, явно замечая чужое внимание, запричитала она. — Воспользовался тем, что девчонка не при себе, насулил ей золотые горы, задурил голову…

— Зоряна совершенно здорова, — резко оборвал эти стенания Захар, проигнорировав то, как тетку перекосило, когда он ее истинное имя назвал. — У нас есть заключение двух независимых врачей, одно сделано по направлению полиции, когда мы документы Зоряне восстанавливали, которые вы украли, — ее муж и не думал позволять тете Вере развивать привычную демагогию, определенно не испытывая даже толики того пиетета, что имели перед статусом священника и его жены селяне.

Ух ты, так вот зачем он просил ее еще одно обследование пройти недавно! И об этом продумал, понял, какова ее родня, хоть Зоряна и не все рассказывала, обезопасил ее!

— И брак наш официально зарегистрирован. У вас не выйдет этот факт оспорить. Вы больше не имеете никакого права пытаться шантажировать племянницу или как-то ей угрожать. В противном случае мы напишем заявление в полицию и в соцслужбы, которые уже и так взяли вашу семью на контроль и изучают предыдущие дела, — ровно, но так тяжело, веско, с открытой прямотой…

Не угрозой, нет, неверное слово…

Захар будто лишь констатировал неизбежность расплаты для ее родни. Более того, было очевидно, что он в силах повлиять на ее суровость. И это прозвучало так окончательно, бесповоротно и неотвратимо, что тетя Вера сдала назад. Причем и внешне, отступив на шаг, и внутренне. Вздрогнула, как ощутила все то, что и Зоряна в любимом не раз чувствовала. Ухватилась за плечо Григория, стоявшего все это время чуть позади, зная, что лучше не вмешиваться, когда матушка в раж входит.

— Что же это творится, люди добрые?! — так наигранно и театрально, что Зоряну аж передернуло, взмолилась тетя Вера. Впрочем, местные любили подобное.

Да и Гриша, на которого эти стенания тоже были рассчитаны, волком глянул на Захара. Переступил с ноги на ногу, выходя чуть вперед.

— Не рыпайся даже, — ровно предупредил Захар. Его тон не изменился, но в глазах мужа нечто такое блеснуло… И в самом воздухе вокруг него, показалось, как марево угрозы растеклось, запахло, будто озоном… — Ты и так расплатишься за весь ее страх. Всю жизнь нести кару за это будешь, — припечатал Григория, словно приговором.

И Зоряне стало не по себе, по спине холодной изморозью побежало. Григорий же побелел лицом, хватился почему-то за грудину, растирая ребра, как ощутил нечто вымораживающее его изнутри…

Тетя Вера тут же по-новой затянула с воодушевлением, не мелочась. И ее совсем не беспокоило то, с какой скоростью менялась наполненность этих «стонов».

— Родную кровинку забирают! Обманом завлечь ее на злые дела решил, не иначе! Где это видано, чтоб по-хорошему делу за три недели мужик женился! Ирод проклятый! И зверь твой — бес адовый! — тетя Вера ткнула пальцем в Блуда.

А тот возьми, да как гавкни!

Даже Зоряна, уже вроде привыкшая и к голосу, и к габаритам их пса, вздрогнула. Про ее тетку и Григория и говорить нечего!

Матушка заверещала, принялась с сумасшедшей скоростью истово креститься, точно дьявола прогоняя.

— Изыди, дух злой! Матерь Божия, сохрани и помилуй!..

— Навряд ли, поможет. Тут самим святым нужно быть, чтоб такое от бесов защитило или темных сил, — участливо посоветовал Захар, едва не смеясь.

И Зоряне почему-то вдруг так весело стало от этого крика и испуганного лица тетки! Никто же и пальцем не тронул!

Переглянулась с такими же весёлыми глазами мужа, оглянулась на тетю Оксану, пораженно наблюдающую за происходящим, подмигнула Антону, у которого глаза уже в поллица были. Да уж, так против власти церкви в этом селе еще не выступали. А ей хорошо и легко-легко! И полное ощущение… нет, не превосходства. Просто свободы!