Калейдоскоп моего сердца (ЛП)

Мы встаем в одно и то же время и неловко смотрим друг на друга, возвращаясь к нашим телефонам. Наконец, он протягивает руку, и я пожимаю ее.

— Увидимся в четверг.

Я прощаюсь и иду к столу Оливера, но он уже стоит, прежде чем я дохожу до него, он уходит в коридор. Я иду за ним в комнату рядом с ресторанным двориком. Он закрывает за нами дверь и прижимает меня к стене, целуя меня, прежде чем я смогла что-то сказать. Я тяну его за волосы, он тянет мои, и наши руки держат лица, языки сталкиваются. На вдохе я отрываюсь.

— Ты действительно скучал по мне, — тяжело дышу я. — Ты обычно пристаешь к женщинам в больничных палатах?

Оливер прижимает лоб к моему и тяжело выдыхает.

— Определенно нет. Обычно я никогда не бываю в таком отчаянии.

Он стонет, когда я впиваюсь ногтями ему в грудь.

— Расскажите мне больше об этом отчаянии, Доктор Харт, — бормочу я, прислонившись и облизывая контур его губ. Он прижал бедра ко мне, и я стону, чувствуя, как сильно он возбужден.

— Мне нужно еще одно свидание, — шепчет он мне в губы, запуская руки под рубашку.

— Ты пытаешься соблазнить меня в середине рабочего дня? —спрашиваю я, выгибая спину, когда он кладет руки под мой бюстгальтер.

— Я освободился больше часа назад, — говорит он, лаская мои соски большим пальцем.

— И ты остался?

— Я хотел подождать тебя.

— Серьезно? —спрашиваю я, задыхаясь, когда его рот опускается и он берет мой сосок.

— Мхмм, — отвечает он моей коже.

— А потом ты сидел и смотрел на меня через всю комнату?

 — Он не твой тип, — говорит он, облизывая мой второй сосок.

— Что? — Яяхватаю его за голову, чтобы остановить его движения, и он смотрит на меня.

— Тот парень, с которым ты обедала. Он не в твоем вкусе.

Я не могу не улыбаться.

— Ты думаешь, я была на свидании с парнем в столовой больницы, в которой ты работаешь?

Он издает длинный вдох, все еще держа мою грудь.

— А как бы ты это назвала?

Я смеюсь, покачивая головой, приподняв подбородок, чтобы он снова посмотрел на меня.

— Называть это свиданием было бы смешно. Тебя бы беспокоило, если бы это было так?

— Я держался, чтобы не засмеяться оттого, как он пожимает плечами и смотрит в сторону.

— Ты хочешь сказать, что привел меня сюда, потому что ревновал?

Его глаза мерцают.

— Я не буду ревновать.

— Так, если я скажу тебе, что парень, с которым ты меня видел, пригласил меня на свидание, настоящее — за пределами больницы, ты не будешь возражать?

— Он позвал? — рычит он.

— Будет ли это иметь значение?

— Да.

— Почему? — спрашиваю я, пробегая обеими руками по его волосам. Он закрывает глаза при движении.

— Потому что. — Он ластится от моих прикосновений. — Потому что…

— Угу?

Он открыл глаза.

— Потому что я хочу, чтобы это был я. Я хочу быть тем парнем, который постоянно забирает твое время.

— Так будь этим парнем, — отвечаю я.

— Я буду, — говорит он, приблизившись, чтобы поцеловать меня. — Я буду.

— Хорошо, — отвечаю я, прижимаясь к нему в ответ, желая остаться так навсегда. От реальности, что я не могу так делать каждый раз, мне больно. Как будто он чувствует, что от меня исходит беспокойство, он отдаляется и касается моей щеки ладонью.

— Это просто собеседование, Элли, — шепчет он, глядя на меня. Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Однако это не просто собеседование. Это смена жизни. Жизнь коротка, напоминаю себе. Посмотри, что случилось с Уайтом. Я не заставлю Оливера чувствовать себя плохо из-за любви ко мне. Я не могу быть той девушкой, которая требует отказаться от своей мечты в обмен на мое счастье. Когда я успокоилась, я открываю глаза.

— Я знаю. Иди надери задницу на собеседовании, Бин. Делай что нужно.

Я протягиваю руку и целую его в щеку. Он снова хватает меня, но я останавливаю его.

— Позвони мне, когда вернешься.

Каким-то образом я отворачиваюсь от его больших зеленых глаз, от тех больших, теплых рук, и от чувства комфорта, которое он мне приносит. Я выхожу из комнаты и больницы, не оглядываясь назад.

Глава 32

Сидя на одном из стульев на лужайке моих родителей, я бью большой кусок стекла и режу себе палец. Я начинаю ругаться и сосу крошечный порез на кончике пальца. Со мной такого не случалось…некоторое время.

— Сегодня нужно отпраздновать, — говорит мама, садясь рядом со мной с двумя бокалами лимонада в руках.

— Да, — говорю я, протягивая руку к стакану.

— Ты счастлива, что наконец-то продала дом?

 Я вздыхаю, отодвигаю коробку на коленях в сторону и закидываю ноги на стул.

— Счастлива, освобождена, немного взволнована.

— Не огорчена, — заявляет она. Я смотрю на нее и вижу, как она улыбается мне.

— Не огорчена, — отвечаю я, и я рада, что это правда. Может быть, это связано с тем, что я живу с Виктором уже целую вечность. Может быть я наконец-то приняла это, но часть меня всегда будет думать о потере Уайта, но я пережила это и нашла способ двигаться дальше.

— И ты продала картину Уайта, которую так любишь. Ты делаешь много больших шагов. Я горжусь тобой, — говорит она с улыбкой.

— Спасибо. Я тоже, — отвечаю я небольшим смехом.

— Но ты будешь заниматься галереей? — снова спрашивает мама, что больше похоже на заявление, чем на вопрос.

 Я хмурюсь от ее слов.