Калейдоскоп моего сердца (ЛП)

— Тебе не обязательно. У меня сейчас такой жесткий стояк, что я должен спрятаться в этом темном шкафу, пока не смогу вернуться к своей работе.

Я вздыхаю, опустившись на сидение. Изображения его флирта со всеми медсестрами мелькают у меня в голове, прежде чем я смогу их остановить.

— Я уверена, что есть много желающих медсестер…больница готова помочь тебе с этим.

Снова тишина, затем резкий выдох.

— Хотел бы я, чтобы ты не думала обо мне так плохо.

— Хотелось бы, чтобы ты не допускал таких мыслей, но это жизнь, Бин.

— Я ненавижу, когда ты называешь меня Бином, — шепчет он, его голос внезапно превращается во что-то более глубокое, что-то более печальное.

— Причина? — Я шепчу в ответ, хотя совершенно одна.

— У меня есть свои причины, — говорит он, прежде чем откашляться. — В любом случае, проблема исчезла, поэтому не нужно вызывать подкрепление.

— Хорошо, хорошо…хорошего дня, — говорю я, не зная, что еще сказать.

— Тебе тоже.

Я положила телефон, и когда собиралась взять кусок разбитого стекла, чтобы начать скульптуру, мой телефон завибрировал.

Следующее правило: никакого Бина на свидании с другом.

Окей.

И цыпленка тоже. Только Эстель и Оливер.

Бабочки трепещут внутри меня.

E & O

Спасибо тебе. Это была тяжелая неделя. Мне нужна была улыбка сегодня.

Он говорит такие вещи, которые заставляют меня плакать. Я знаю, что его работа тяжелая и тот факт, что он хочет и дальше работать педиатром, как только закончит свою ординатуру, это то, чего я не могу понять. Видеть, каким расстроенным он был на днях, так не похоже на него. А теперь это сообщение? Это разбивает мне сердце.

Смайлик делающий реверанс: я тут весь день.

В своем платье?

Лол. В моем платье!

Никто из нас не отвечает после этого, улыбаясь, я продолжаю делать мое обычное разбитое сердце калейдоскопа. Он причина, по которой я начала делать это, хотя Уайт был тем, кто научил меня совершенствовать их, чтобы сердце не разваливалось. Я не могу не задаться вопросом: был ли это знак таким образом, но я не позволю этой мысли забраться слишком глубоко в мое сознание. Нет смысла верить в судьбу, если ты слишком упрям, чтобы сдаться.

Глава 16

Мой дружеское свидание с Оливером будет в субботу. После нашего телефонного разговора мы не виделись, в основном, я была сосредоточена на покраске стен с Микой и Далласом. Оливер огласил мне три правила, которых я должна придерживаться на нашем свидании: удобная обувь, никаких коротких платьев и никакой помады. Мне стало смешно от последнего правила и, конечно же, я его не сдержала. Я надела джинсы, черные сапожки, белую майку с темно-зеленой курткой, в случае похолодания, выпрямила волосы и сделала макияж, а на губы нанесла красную помаду. Посмотревшись в зеркало, я улыбнулась своему отражению. До встречи с Уайтом я никогда не красилась помадой. Он был тем, кто предложил это, наряду с более взрослой одеждой. Мне понравились изменения. Он был старше меня и более осведомлен. Он прожил более полную жизнь, так что каждый раз, когда он делал предложение, я принимала это близко к сердцу. До Уайта я одевалась так, как хотела, - короткие платья, обтягивающие юбки, высокие каблуки. Он медленно избавил меня от этих вещей. Миа думала, что я идиотка. Она говорила, пока нам двадцать один, мы можем и должны хвастаться тем, что имеем.

 — Особенно ты, с телом танцовщицы, — говорила она. Раньше я носила кеды, одевалась более экстравагантно, а однажды даже проколола себе нос, но со временем я поменяла свой стиль в одежде. Я была благодарна Уайту за все, что он мне дал, но я решила, что не буду меняться.

Я спускаюсь вниз по лестнице, хватаю бутылку воды, делаю глоток и ищу закуски.

— Ты хорошо выглядишь, — говорит Вик, открывая холодильник.

Я поворачиваюсь и улыбаюсь.

— Спасибо.

— Идешь на свидание так рано?

Я смотрю на время, показывает десять часов. Оливер должен быть здесь с минуты на минуту. Я начинаю нервничать. Реальность медленно начинает заполнять мой разум. Оливер заберет меня на дружеское свидание с дома моего брата - своего лучшего друга. Очевидно, мы не думали об этом столько, сколько должны были. Мне двадцать пять. Я больше не ребенок, но для Виктора это абсолютное «нет-нет». Я знаю, потому что я слышала это снова и снова, он любит Оливера и даже представляет его как своего брата, ему бы не понравилась идея того, что он встречается со мной.

— Не свидание, — говорю я. — Я встречаюсь с Бином.

Виктор хмурится, осматривая мое лицо, но медленно кивает.

— Кажется, вас связала эта больничная фигня? — Он ставит это как вопрос. Очень любопытный вопрос. Слишком любопытный от моего брата-адвоката. Я натянуто улыбаюсь и киваю в ответ. Издается дверной звонок. Прежде чем он получит шанс сказать что-нибудь еще, я быстрее убегаю.