«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)

— А! — без особого веселья произнес Манами. — Я так и сказал, верно? Что тебя интересует?

— Я искал тебя на всех занятиях со Слизерином, но так ни разу и не видел, — сказал Онода. — Но это же бессмыслица. Мы первокурсники, поэтому у нас должны быть общие занятия хотя бы иногда. Почему я не вижу тебя нигде, кроме как здесь?

— Хорошо, — вздохнул Манами. Его улыбка неожиданно пропала, и сердце Оноды неприятно дрогнуло. Видеть Манами без улыбки было странно, и привыкать к этому не хотелось.

— Расскажу тебе, если хочешь, — сказал Манами. — Ты заслуживаешь знать, в конце концов. Хотя это невеселая история — ты уверен, что хочешь услышать ее?

Онода кивнул, ради серьезного поведения Манами стараясь не выглядеть слишком нетерпеливым.

— Ладно тогда, — сказал Манами. — Вот что случилось. Думаю, я могу начать с того, что, когда мне было одиннадцать, я получил письмо из Хогвартса — так же, как и ты, я уверен, и я был так восхищен, что поеду в школу, что целый месяц только об этом и говорил. Мне было все равно, на какой факультет я попаду, но я уже решил, что хочу вступить в команду моего факультета по квиддичу так скоро, как только можно, — слегка усмехнулся Манами. — Я был беспечным. Я вступил в команду на первом курсе и думал, что я достаточно хорош, чтобы успевать за остальными, даже если они все были старше и сильнее меня. Оказалось, я ужасно ошибся.

Онода нахмурился.

— Но… я не понимаю, — перебил он. — Почему ты говоришь так, будто это уже случилось? Я не видел тебя сегодня в слизеринской команде… и первокурсникам вообще нельзя вступать! Так почему…

Манами улыбнулся так загадочно, что у Оноды мурашки по спине пробежали.

— Скоро поймешь, — мягко сказал Манами. — В любом случае, все мои планы закончились во время финала по квиддичу. Был дождь, я сбился и в итоге, преследуя снитч, попался на пути приближающегося бладжера. Он ударил меня, я упал с метлы, ударился об землю, и мой череп треснул, как яичная скорлупа. Внизу собрались профессора, они старались изо всех сил спасти меня, но было поздно. Все это время я парил над ними и видел себя, лежащего на земле, поэтому знал, что все бессмысленно.

Онода недоверчиво уставился на него, чувствуя растущий ужас по мере того, какое направление принимала эта история.

— Вот это и случилось! — сказал Манами тревожно бодрым тоном. — Я умер на квиддичном матче, и с тех пор я всегда на квиддичном поле — поэтому ты не встречаешь меня на занятиях. А еще, кстати, поэтому последние сто лет первокурсникам не разрешают вступать в команды факультетов. После того, что со мной случилось, было решено, что квиддич слишком опасен, чтобы начинающие волшебники играли в него.

— Погоди… ты имеешь в виду… — Онода вытаращил глаза в недоумении, когда до него дошло, о чем говорил Манами. — Ты призрак? И ты обитаешь на этом поле сто лет?

— Ага, — мягко ответил Манами. — Я привязан к месту, где умер. Такое иногда случается с призраками, которые особенно преданны чему-то в момент смерти, например месту или предмету. И… квиддич значил все для меня при жизни, поэтому, думаю, имеет смысл, что теперь я не могу уйти отсюда.

Несмотря на странность ситуации, Онода почувствовал, как его накрывает волна грусти за Манами — Манами, который был загадочным, невероятно светлым и грациозным, очевидно, по единственной причине — потому что он был мертв.

— Мне очень жаль, — сказал Онода, мечтая, чтобы он хоть что-нибудь мог сделать. Он никак не ожидал чего-то вроде этого, и теперь почти сожалел, что захотел узнать, что Манами подразумевал под своим ‘может’. — Это одиноко? — спросил он. — В смысле… быть призраком.

— Иногда, — сказал Манами немного грустно, но потом слегка повеселел, словно ему в голову пришла неожиданно ободряющая мысль. — Но я могу посмотреть отсюда игры, а это всегда интересно. Хотя иногда мне в самом деле одиноко, и хочется стать видимым и, знаешь, напугать парочку игроков… так, чтобы они упали, как я. Думаю, было бы неплохо иметь компанию. Если подумать, это действительно ужасно скучно — быть единственным призраком на поле.

Погодите.

Погодите.

Онода открыл рот, чтобы ответить, но Манами неустанно продолжал:

— Но по большей части это неплохо. В смысле, я многое упустил в жизни, мне было всего лишь двенадцать, когда я умер, но так я, по крайней мере, исполнил свое желание — я могу летать и наслаждаться квиддичем постоянно. Так что думаю, я достаточно счастлив просто быть Сангаку Манами, квиддичным призраком.

Онода замер без звука, несколько долгих секунд глядя на пустое выражение лица другого мальчика — призрака, не зная, с чего начать или как сказать то, что он хотел сказать.

Пока он думал над этим, губы Манами изогнулись в улыбке, и момент был упущен.

— Просто шутка, — беспечно сказал Манами, садясь на метлу.

Оноде понадобилось еще несколько секунд, чтобы сообразить, что он только что услышал.