«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)

Прошло несколько долгих минут, во время которых они продолжали идти по коридору. Наконец Имаизуми вздохнул с растерянным и — что более удивительно, — может, немного разозленным видом.

— Это о тебе и команде по квиддичу, так?

Онода не ответил, но это не имело значения, потому что его молчание определенно было сочтено утвердительным.

— Я думал об этом — ты был таким тихим в последнее время, и, если честно, я бы соврал, если бы сказал, что не ожидал этого, — сказал Имаизуми с усталым раздражением. — Ты думаешь, что недостаточно хорош. Верно?

Онода открыл рот для ответа, но не смог заставить себя сказать хоть что-то. Снова закрыл рот и просто кивнул.

— Тогда я не знаю, что тебе сказать, Сакамичи. Прости, — сказал Имаизуми, и хотя его слова были фактически резкими, тон был сочувственным. — Ты сможешь искренне поверить мне, если я буду успокаивать тебя? Если я скажу, что ты более чем хорош для хаффлпаффского ловца и что все причины, по которым ты думаешь иначе, только в твоей голове?

Онода решительно отвернулся.

— …Нет, не думаю, что смогу, — сказал он.

— Я тоже не думаю, — прямо сказал Имаизуми. — Тебе, вероятно, уже говорили это Наруко, Мики и Юске Макишима, так что я сомневаюсь, что мои слова как-то отличаются для тебя, неважно, верю ли я лично в это или нет.

— Но тогда… ты думаешь, что я совершаю ошибку, Шунске? — спросил Онода, безуспешно пытаясь скрыть беспокойство в своем голосе. — Что, если я действительно не заслуживаю быть в команде? Что, если я просто… просто был эгоистом и отнял позицию ловца у кого-то более способного?

Острый взгляд Имаизуми оборвал его возражения.

— Твоя команда приняла решение, и ты за него не отвечаешь, — сказал Имаизуми. — Но тебе решать, совершаешь ты ошибку или нет, соглашаясь на эту позицию. Больше никто не может судить об этом.

— О… — сказал Онода, пораженный серьезностью его тона. — Ладно, наверное, — сказал он, неуверенный, что еще он мог бы сказать на это.

Имаизуми вздохнул, увидев очевидно подавленное выражение лица Оноды.

— Извини, это, вероятно, не тот ответ, на который ты надеялся, — сказал он почти с сожалением. Однако после короткой паузы он неуверенно предположил: — Хотя если тебе это поможет… мой ответ — да.

— Что «да»? — спросил Онода, смущенный неожиданной сменой темы.

Имаизуми улыбнулся, но улыбка была почти печальной.

— Я всего лишь отвечал на твой первый вопрос. Мне случалось раньше получать что-то хорошее, что, как я думаю, я не заслужил… на самом деле, много чего.

— Правда? — с любопытством сказал Онода. — И что это было?

— Ну… — сказал Имаизуми и очевидно приумолк, и Онода принял это как знак, что он не намеревается продолжать, но, как ни странно, он продолжил. — Можно сказать, что почти все, что сейчас у меня есть достойного, я в какой-то мере не заслужил.

Озадаченный непонятным на вид ответом Имаизуми, Онода торопливо вставил:

— Уверен, ты слишком суров к себе — ты такой добрый, и такой умный, и талантливый — не думаю, что это эгоистично с твоей стороны — хотеть сохранить… что бы там у тебя ни было.

Имаизуми фыркнул, хотя даже не улыбался.

— Извини, я просто оценил всю иронию твоих слов, что я слишком суров к себе. И я оценил твою мысль, Онода, но тебе не нужно успокаивать меня. Я хорошо знаю, каким могу быть эгоистичным, и надеюсь, ты понимаешь, что я не особенно этим горжусь.

Онода понял.

Он задумался, знает ли Имаизуми, как много Онода понял.

Это был личный эгоизм Оноды — то, что заставило его остаться на позиции ловца несмотря на тот факт, что Аракита — его собственный товарищ по команде — явно недолюбливает его и не хочет, чтобы он был в команде, и на тот, что один из ловцов-противников уже сделал это своей миссией — позаботиться о поражении Оноды.

Тогда это эгоизм проявил себя в том противном чувстве в глубине души, когда он видел удаляющуюся спину Манами, убегающего после занятия, или когда он представлял того человека, который явно в последнее время завладел большей частью мыслей Манами.

Это было отвратительное чувство, и знание, что его ревность была необоснованной, сделало все только хуже.

— Я просто хочу поступить правильно, — сказал Онода, неуверенный, пытается ли он убедить Имаизуми или себя.

— Разумеется, — сказал Имаизуми, словно ничего другого не ожидал. — Уверен, ты скоро сообразишь как.

*

День матча Хаффлпаффа против Гриффиндора выдался ясный и безоблачный — не идеальные условия для квиддича, потому что сияние солнца делало поимку снитча затруднительной, но и не самые плохие, какие только могут быть.

По крайней мере, так сказал Оноде Макишима, подавая ему квиддичную мантию тем утром, а у Оноды не было собственного опыта, чтобы согласиться или опровергнуть утверждение, поэтому он просто принял это как факт.