Как выжить и провести время с пользой в тюрьме. Часть 2

Однажды, кто-то из читателей моей интернет рассылки подсказал ссылку на сайт тюремных медиков. Конечно же, я сразу туда заглянул — коллеги ведь (причём, во всех отношениях). Почитав гостевую книгу, оставил запись. На неё вскоре последовал ответ, и вот что из этого получилось:

День добрый!

Я врач, имеющий опыт 3-х лет отсидки и 12 тюрем. Сайт у вас хороший.

Вот только насмотрелся я немало, как люди заживо в камерах сгнивают, от чесотки превращаются в ходячий струп… сам несколько раз вскрывал заточкой сокамерникам гнойники.

Были и хорошие доктора — в Воронеже, например. Но, к сожалению, — большинство очерствевших. Понятно, что врач медикаментами не распоряжается, но все-таки. Поднимать вопрос надо, а в основном боятся за свои погоны. Меня в Белгороде менты избили — лепила сказал «жить будет…» и все.

Но, в общем, молодцы, что сделали такой проект. Проблем немало.

Виталий Лозовский.

Здравствуйте, Виталий!

Приятно получить послание от коллеги, и тем более интересно, что коллега — одновременно и мой «клиент».

Поясню. Я — врач медчасти одного из СИЗО г. Екатеринбурга. По тональности Ваших сообщений мне показалось, что мы с Вами находимся «по разные стороны баррикад» во взглядах на тюремную жизнь. Это вполне объяснимо, и тут есть темы для обсуждения.

Основные наши принципы здесь такие:

1. Уголовно — исполнительная система — это система по определению КАРАТЕЛЬНАЯ, исполняющая НАКАЗАНИЯ за ПРЕСТУПЛЕНИЯ, поэтому было бы странно ожидать доброты и помощи от персонала СИЗО, ИК и т. д. То же касается и условий содержания. Практически никто не попадает к нам просто так, многие — люди с тяжелыми статьями. Честное слово, сострадания к ним не испытывается. Вся система изначально построена так, чтобы сломить человека, отсюда и все нечеловеческие условия и отношение.

2. Другое дело, что я, как добросовестный работник, стараюсь следовать всем пунктам должностной инструкции, а также медицинским этическим принципам, поэтому, видимо, за все годы работы в СИЗО ни одного нарекания в мой адрес от заключенных не было. Конечно, часто бывает, что симулянты и аграванты очень остро реагируют на их «разоблачения», но, тем не менее, ни с одним из них впоследствии не произошло ничего страшного.

3. Вы можете спросить: а как же права человека, заключенного? Здесь наши позиции таковы. Понятие прав человека в последнее время используются спекулятивно и однобоко. Почему-то никто не говорит о праве убитого на жизнь, о праве изнасилованной девушки на неприкосновенность и здоровье, оправе ограбленного на личную собственность. Зато о правах убийцы, насильника, грабителя — пожалуйста, сколько угодно. Поэтому для нас во главе угла — права потерпевших, о которых НИКТО и НИГДЕ не говорит. Мы полагаем, что с этими пояснениями становится ясно, что почти никто из персонала учреждений не стремится очень уж строго соблюдать права заключенных. См. также п.1, в качестве дополнения.