Как вы мне все надоели!..

– Ага, – согласился Малыш. – У девчонки такой пышности быть не может. Ты, Дедуля, у нас до костей охотник. А я – нет.

Хотел было Дедуля возразить что-нибудь этакое, совсем уж рот раскрыл – да передумал и рукой махнул.

– Вот так и расти этих сопляков, – пожаловался он Жилло. – Я его лучше отца-матери кормил-поил, уму-разуму учил. Ремесло в руки дал!

– Другого ремесла для вас не нашлось? – строго спросил Жилло.

– Не нашлось, честно говорю. Ну, представь – двое мальчишек в городе, ни родных, никого, а есть-то каждый день хочется! Сперва сам наладился, потом его учить стал... Ну, ладно уж, Малыш, пошли на твою красотку любоваться. Заодно в тишине о деле поговорим.

– Я думаю, думаю и понять не могу, почему все-таки казнь отменили? Жилло, придерживаясь за рукав Дедули, несся с ним сквозь толпу вслед за Малышом, который один с высоты своего роста и видел вдали Денизу. – Не в пожаре ведь все дело!

– В пожаре! – крикнул ему через плечо Дедуля, поспевая за длинноногим Малышом. – Переполошились старикашки. Опять же, публика разбежалась. Казнь – ее надо красиво проводить, а тут – одно издевательство над палачом! Не под крыльцом же рубить узникам головы, там и секире-то размахнуться негде. А плаха? Кто ее из огня, рискуя здоровьем, вытаскивать станет?

– Стой, Малыш! – крикнул Жилло. – Мы погребок проскочили!

– А она дальше побежала, – сообщил спереди Малыш. – Вон в тот двор!

– Ну так надо вернуться и в погребке ее подождать! – крикнул ему Жилло и тут обнаружил, что с разгону все трое оказались во дворике.

– Куда бы она могла спрятаться? – удивился Дедуля. – Малыш, ты точно за ведьмой гонишься! Не курицей же обернулась!

Дворик был обыкновенный – из тех, которые выходят не в улицы, а в переулки, тут все хозяйство большого дома расположилось. Не только куры и гуси в загородке сидели, и малые дети в песке возились, и белье сохло. А из подвального окна старуха выглянула – такая, что ежели приснится, проснешься заикой.

То есть, из-под накрученного платка лезли жесткие, вроде ежовых игл, седые клочья. Нос торчал – тонкой работы был носик, весь расписной, с розовыми и лиловыми прожилками да пятнами, еще с бородавками на ноздрях. Подбородок выдавался – вполне соответствующий носу, с редкой седой щетиной. Но голос у старухи оказался звонкий и даже неожиданно приятный.

– Ко мне, что ли, пожаловали? – спросила она из окошка. – Так лестница за углом под крыльцом. Заходите, молодцы! Быстро же вы меня нашли!

– С чего ты взяла, что мы тебя ищем? – удивился Дедуля.

– А с того, что влетели вы во дворик и озираетесь. Ищете, стало быть, чего-то. А чего тут искать, если не меня? Я же недавно сюда перебралась, и все мои покупатели ко мне бегать еще не приспособились.

– Чем же ты, старая, можешь торговать? – заинтересовался Малыш. Разве какими приворотными зельями?

– Так именно ими я и торгую! – обрадовалась старуха. – Заходи, голубчик! Все для тебя подберу, в ладанку уложу, заговор напишу! Заходи!

– Этого еще недоставало! – рявкнул Дедуля. – Сейчас ему одна ведьма другую ведьму привораживать начнет! Вожак, тащи его отсюда за левую лапу, а я – за правую! Иначе плохо это дело кончится!

Малыш отскочил и бросился за угол.

– С покупателем тебя, бабка! – поздравил огорошенный Жилло. – Ты ему, смотри, дай чего попроще, чтобы не очень-то присушило... А то его присушит, а нам – расхлебывать! И еще скажи, не пробегала ли через двор хозяйка того погребка, что здесь рядом, на улице Медников, а звать ее Дениза? Не знаешь такую?

– Как не знать Денизу! – одобрительно отвечает бабка. – Мне травознайка Черная Анна поселиться при ней посоветовала. И стряпуха лекарская, Маго, тоже о ней с большим уважением отозвалась. Погребок у нее, говорит, тихий, во двор выходит, и люди ходят к ней почтенные, если женщины – то из приличных семей, при деньгах, не гулены какие-нибудь. Прибрела я к ней – и скоренько мы сговорились. Сдала она мне погребок недорого, но за три месяца с меня вперед взяла. Умница, красавица! Вот кому-то счастье досталось бы, только вовсе замуж не хочет!

– Это почему же? – обрадовался Дедуля. – Есть у нее кто-то?

– А потому, что умница, – таков был бабкин вывод. – Посуди сам – она не доела, не доспала, пока дело свое открыла, погребок ее кормит, ей там хорошо. И станет она рисковать своим благополучием ради какого-нибудь шалопая?

– Почему же шалопая? – неожиданно для себя обиделся Жилло. – А если посватается приличный человек ее лет, ну, чуть постарше? Все-таки женщине трудно одной дело вести.

– Ей – не трудно, – отрубила старая ведьма. – Ты, гляжу, сам к ней, чего доброго, посватаешься. А она в людях разбирается. Тебе, голубчик, интересно хозяином стать и денежки к рукам прибрать. А ей это вовсе неинтересно.

– Ты, бабка, просто замечательно рассуждаешь! – обрадовался Дедуля, даже на корточках к окошку присел. – Сейчас к тебе мой братец младший знаешь за чем явится? Чтобы ты к нему Денизу присушила! Вот ты ему и дай от ворот поворот! А?

Совсем было влез Дедуля головой в окошко, да вдруг как шарахнется – и сел, и, сидя, от окошка отползти пытается!