Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал

— Я завтра иду домой в деревню, — сказал Веприк. — Если хочешь, пойдем со мной.

— Добрый мальчик! — вскричал грек так энергично, что с него посыпалось сено.

Они соорудили себе по гнездышку в теплом сене и мирно проспали до утра, пока сердитый хозяин не пришел и не прогнал их, заставив сначала собрать раскиданный товар.

— 9 ДОРОГА ДОМОЙ БЕЗ БАТЯНИ

А утром стало понятно, что домой Веприку не добраться: перед ним лежал Днепр, великая русская река, до середины которой, как известно, не всякая птица долететь может, — и дом был за лесами, на том берегу. У кромки воды с рассвета толкались перевозчики с лодками, но ни у Веприка ни у грека не было при себе ничего ценного, чтобы оплатить перевоз.

— Придется с себя какую-нибудь одежду снять, — решил мальчик. — Нам на тот берег надо.

— Какой ты однако дикий мальчик! — немного свысока отметил грек, оглядывая Веприка. — В наше образованное время такую простоту уже редко отыщешь!

— У вас в греческой земле, может, и редко отыщешь, а у нас таких диких мальчиков полным-полно, — обиженно буркнул Веприк.

— Твоя грубая мохнатая рубашка расшита — чем бы ты думал? Неужели ты никогда не видел греческих серебряных монет?

Веприк монет не только до того дня не видел, он даже не знал, что это такое. Все покупки вокруг него совершались по старому русскому обычаю с помощью ценных звериных шкурок, которые и служили русским людям деньгами.

— И много на такие монеты можно купить? — удивленно спросил Веприк, изучая на рубашке опоясанные рядами светлых кружочков рукава, горло, подол и грудь.

— Я не знаю, какую цену могут иметь деньги в вашей стране, где люди даже не знают, что это такое, а у меня на родине за одну такую монетку можно купить, например, кувшин с маслом.

— А переехать на другой берег хватит?

— Я бы сказал, за одну монету нас раз пять должны перевезти туда и обратно.

Веприк удивленно покачал головой и на всякий случай переодел рубашку шиворот-навыворот: не так красиво, зато безопаснее.

Веприк с греком выбрали лодочника подобрее на вид и оторвали с рубашки одну из серебряных монет. Мужик при виде монеты совсем не удивился: с ним, наверно, нередко расплачивались такими денежками. Мальчик полез в лодку, но Фукидид заупрямился.

— Много с тебя будет, жадный человек! — заявил он перевозчику. — Ты должен по справедливости дать нам что-нибудь взамен.

Веприк не успел напомнить греческому скандалисту, чем кончились его поиски справедливости при дворе киевского князя, из-за которых они должны были сейчас бежать из города.

— Дай нам в обмен мешок гороха! — нудил грек.

— Где я возьму тебе мешок гороха?! — рассердился на него лодочник.

— Ты должен вернуть хотя бы половину этой прекрасной монеты!

— Так бы сразу и сказал, — успокоился лодочник и полез в лодку под лавку.

Вылез он с топором. Не успел Фукидид закричать о кровожадности и свирепости русских лодочников, как мужик ловко разрубил монетку пополам. Одну половинку он вернул, а вторую с большим удовольствием спрятал у себя.

Веприк, сидя в лодке, прощался с уплывающим от него Киевом: он не полюбил его и был бы рад, что уезжает, если бы рядом сейчас был батяня. Он не жалел о потерянных мехах и золоте: Веприк привык иметь немного, а если ему требовалась новая вещь, он делал ее сам — из дерева или глины, которых вокруг всегда достаточно. Маленький охотник не позволял себе унывать, он знал, зачем едет домой: ловить дракона. А там видно будет… Было бы еще видно, как его ловить, этого дракона.

До вечера шли они с греком по лесной дороге в компании других пеших путников. На лужах потрескивал ледок и люди были все румяные, взбудораженные первым морозцем. На половину греческой монетки купили себе много еды и кресальце — огонь высекать. Вместе с несколькими попутчиками переночевали в придорожной деревне. Фукидид интересно рассказывал о родных краях, но, Веприку казалось, много врал: трудно поверить, что где-то зимой не бывает снега.

На следующий день дорога стала пустеть. Веприк уже с опаской прислушивался к доносившимся время от времени шагам: не разбойник ли? Ближе к вечеру он свернул с дороги и повел своего греческого спутника так, что солнце светило им в левый бок.

— Куда это мы направляемся? — забеспокоился Фукидид. — Ты что, хочешь, чтобы я сломал себе ногу в этих буреломах?

— Страшно одним на дороге, в лесу-то веселее. Да и ночевать где-то надо.

— Как?! Ты хочешь сказать, что и сегодня мы не дойдем до твоей деревни?!

— Сегодня не дойдем, — с уверенностью ответил мальчик. — Нам идти еще недели две.

— А! — вскричал Фукидид — Коварный маленький дикарь! Ты заманил меня в лес, чтобы убить! О, я несчастный! Что ж ты медлишь? Бей меня в темя своей ужасной дубиной!

Веприк с удивлением снизу вверх посмотрел на греческого гостя: Фукидид хотя и не отличался богатырским сложением, однако был взрослым мужчиной, и довольно высоким, — против худенького белобрысого восьмилетнего мальчика. Стукнуть было нечем. Веприк вздохнул: скандальный попутчик уже успел надоесть ему.

— Нету у меня дубины, дядя Фукидид, — сказал он.