Как стать контрабандистом

Я с наслаждением облегчился в чистенький унитаз, попутно отметив, что мой плакатик явно спёрли фанаты. Вздохнул, тщательно вымыл руки и стал раскладывать духманистую хрустящую простынь на подозрительно попахивающий поролоновый матрац. Но, идилия-с! И настроение почти бодрое. Это вам не на вонючем сеновале в ночь перед расстрелом кровью истекать. Тут даже фривольные мысли невольно подкрадываются.

– Изголодавшемуся волку не мешало дёрнуть тёлку, — промурлыкал я, любовно разглаживая пододеяльник, – Ах, какие мы сейчас кровожадные, просто никакого спасу нет…

От нахлынувших чувств я с громко пропел ШКИДовский вариант¹⁸⁸:

Не женитесь на курсистках,

Они толсты, как сосиски,

А женитесь на медичках,

Они тоненьки, как спички…

Это вызвало странную ассоциацию, и я, совершенно неожиданно для себя, с надрывом затянул народную-заунывную:

Последний нонешний денёчек

Гуляю с вами я, друзья!

А завтра рано чуть светочек

Заплачет вся моя семья,

Тут мой затуманенный взгляд упал на окно. Я приоткрыл створку и вдохнул холодный воздух. Лепота! Надо свою прохудившуюся крышу проветрить, а то точно будет как у Штирлица: «Пьяный воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером злую шутку… Явочная квартира советского разведчика была провалена фашистами».

Я машинально поковырял отогнутую сетку и тут заметил свежую аккуратную надпись столбиком на ранее чистом простенке у оконной рамы. Моментально всё моё игривое настроение улетучилось.

# Алексей, Выборг

03.11.08 –       Лаппеенранта

02.12.08 –       Коннунсуо

03.12.08 –       Миккели

27.01.09 –       Коннунсуо

28.01.09 –       Суд в Лаппеенранте.

Прокурор просил от 4-5 лет. Дали 4 года.

30.01.09 –       возвращаюсь в Миккели

– Вот это да! Да что же это такое делается, люди добрые? – возопил я, неожиданно поняв, что никакое это не совпадение, а запись сделана всего неделю назад водителем якобы моего «сигаретного» грузовика. Парню неслабо вкатили по самые придавленные марципаны. А это значит, что следствие уже закончилось и пошла клепать губерния конкретные тюремные сроки.

Тут на меня нахлынули мрачные предчувствия и стали рисоваться весьма тревожные перспективы. Надо срочно тормозить. Дурень думкою багатіє. Я сначала злобно выругался, а потом долго тряс головой, чтобы отделаться от неприличных видений. Ну, вот уж болт вам пятидюймовый, господин судья, а не спокойная жизнь в председательском кресле. Чай, не целка таможней затисканная, да и очко перед сыскунами не режимное. Предупреждён – значит, на стрёме. И завтра посмотрим, на чём таком заковыристом вы бедного Лёху столь лихо задавили.

Ох, как надеюсь, что вконец оборзевшие ищейки хоть какие-нибудь документы на суд сдуру приволокут. Вот тут и начнётся реальное месилово. Ледовая куликовщина на зееловских высотах. Тогда и посмотрим, за кем поляна останется. Даже супротив такого подлого серпентария. Тем более, что готов на местном граните выбить: I ain't done nothing (я ничего такого не делал)!

Только вот тревожат неясные намёки со стороны седалищного нерва. Надеюсь, что это не интуиция.

К моменту, когда меня доставили в пустой предбанник перед залом заседаний суда, я уже успел себя так накрутить, что готов был не хуже дворового пса кидаться на каждую подозрительную личность. Но не срослось. Меня встретила только переливающаяся в солнечных лучах пыль и тишина.

Мой адвокат появился только через четверть часа. Он стремительно влетел, размахивая своим подарочным страшилищем, радостно улыбнулся и скинул на ближайший стул пальто. Потом окинул меня придирчивым взглядом и, слегка скривив губы, сообщил:

– Today you are in the blues (Вы сегодня в грустном настроении). What's up?

Я некоторое время смотрел на него непонимающе, но потом натужно улыбнулся:¹⁸⁹

– Just pale as a ghost (Просто бледный как призрак). Устал. Бессонная ночь, – звучало неубедительно. Пришлось сразу выложить главный аргумент, – Узнал, что водителю дали 4 года.