Как не надо писать. От пролога до кульминации

В-четвёртых, коуч со своей паствой — жертвы карательной педагогики, которая ориентируется не на поощрение, а на поиск ошибок для снижения оценки. Хрестоматийный пример — анализ текста:

⊲ Каждый занимался своим делом и не мешал другому. Дети читали и делали уроки, а взрослые сапожничали, шили, готовили.

Эксперты видят здесь от одной до четырёх грамматических ошибок, а не варианты языковой нормы. Худо, когда такие эксперты сидят в жюри литературных конкурсов или в редакциях издательств. Ещё хуже, когда они становятся коучами и переносят на паству свою профессиональную и личностную деформацию.

Печальные выводы насчёт системы образования сделал философ-долгожитель Бертран Рассел:

⊲ Некоторые дети имеют привычку мыслить — одна из целей образования состоит в том, чтобы избавить их от неё. Неудобные вопросы замалчиваются, за них даже наказывают. Коллективные эмоции используются для того, чтобы привить нужные взгляды, особенно националистического толка. Капиталисты, милитаристы и церковники сотрудничают в деле образования, потому что всем им выгодно, чтобы у людей развивалось эмоциональное отношение к действительности, а не критическое мышление.

Историко-приключенческий роман «1814/Восемнадцать-четырнадцать» рассказывает о приключениях учеников первого курса Царскосельского Лицея, имена которых навеки сохранила российская история, — о Горчакове, Пушкине, Дельвиге, Пущине, Кюхельбекере, Данзасе… В тему оказался и современный анекдот из послесловия к роману:

⊲ Изобретатель объясняет патентной комиссии устройство своего автомата для бритья: «Человек вставляет сюда голову, нажимает на эту кнопку, и лезвия вжик-вжик-вжик…» Члены комиссии удивляются: «Но ведь у каждого лица есть свои особенности!» Изобретатель отвечает: «В первый раз — да».

Система образования устроена так, чтобы лица и головы у всех становились одинаковыми. Школьный учебный курс, а тем более коучинг — это пересказ методичек. Всё по шаблону. Вжик-вжик-вжик… Поэтому Эйнштейн к пастве коучей относился сурово и говорил:

⊲ Я презираю тех, кто с удовольствием шагают строем на урок музыки. Головной мозг дан им по ошибке. Вполне хватило бы спинного.

В-пятых, коуч мотивирует паству не на постоянное развитие профессиональных писательских навыков, а на безудержное стремление к успеху. Так в массовой рекламе говорят: «Вы этого достойны!» всем без разбора — и без малейшего сомнения: достойны ли? Хотя, казалось бы, любому обладателю интеллекта чуть выше, чем у табуретки, должно быть понятно, что мало у кого есть способности к писательству — так же, как далеко не каждому дано стать хорошим программистом, поваром, цветоводом, брокером, живописцем, врачом, снайпером, строителем, лётчиком, шахматистом, портным или механиком. Если зайца долго лупить скрученным полотенцем по животу, он может научиться играть на барабане, но кому будет нужен такой барабанщик?

Литературные коучи набирают рекрутов, глядя не на их способности, а на желание пробиться в жизни. Писательский успех обещают всем, и никто не прислушивается к предупреждению номинанта на литературную Нобелевскую премию Гилберта Честертона:

⊲ В любом пристойном занятии есть всего два пути к успеху: можно очень хорошо работать, можно плутовать. И то и другое слишком просто, чтобы вдаваться в пояснения. Если вы хотите победить в соревновании по прыжкам, прыгните выше всех или притворитесь, что прыгнули. Если вы хотите выиграть в вист, играйте лучше всех или обзаведитесь краплёной колодой. Читайте книги о спорте, или о висте, или о шулерстве. Но не читайте книг об успехе.