"Как на наши именины..."

— Каждому нужна земля по вкусу. Тогда и расти будут хорошо, и цвести,— говорила бабушка потеплевшим голосом. На дно каждого вазончика подсыпала щепоткой гравий, потом смесь, опускала корнями кактус и присыпала корни уже до самого верха. Постукивала вазончиком о пол, чтоб смесь осела, уплотнилась. Сверху землю присыпала мраморной крошкой или гравием.— Вот… Дай этому немножко водички, капель двадцать, не больше… И вон тому. А этих не надо поливать, эти пусть постоят без воды несколько дней. Я у них корни укорачивала.

— Пятнадцать уже насчитал! — прибежал в кухню Коля.— А может, и больше — со счёта сбился…

Не выдержал, побежал считать мальков и Толя. Оказалось — семнадцать! А ещё увидел: меченоска лежит на дне, прижавшись к стеклу, будто охлаждает живот.

К ней подползла улитка и хотела грызнуть за бок. Рыбка медленно, неуклюже отплыла а сторону.

А в кухне бабушка уже кончала посадку кактусов. Начала «укоренять» те, что были без корней. Но как? Смех, да и только. Позакрывала стаканчики и чашки кусками газет, попривязывала их, чтоб не спадали. Сверху в бумажках попротыкала дырочки, в эти дырки-гнёзда и втыкала пинцетом кактусят.

— Ох, голова — два уха… А воды забыла налить! — вспомнила она. Вынула по одной «детке» (в некоторых чашках было сразу по несколько дыр-гнёзд), в дырки осторожно налила воды — так, чтобы кактусы не касались поверхности. Они должны висеть над водой.

Потом бабушка выловила сачком из аквариума мальков, пересадила в банку с водой.

— Они уже, наверно, есть хотят! Чем их кормить? — забеспокоился Коля.

— Первые сутки можно ничего не давать,— сказала бабушка.

Но к вечеру сама не выдержала. Растёрла в воде комок простокваши с четверть горошины. Мальки сразу взбудоражились, вихрем закружились вокруг пищи, начали хватать малюсенькими, как иголкой ткнуть, ротиками микроскопические, пылинки молока. Даже отбирали корм друг у дружки. Только что родились, а уже борьба за существование!

Бабушка записала в «Дневнике наблюдений» о мальках. А потом и о меченоске: совсем захворала, уже два дня ничего не ест. И о хомяке — исчез, пропал…

Вечером, когда собрались все за столом, много говорили о событиях в аквариуме. А потом мама сказала, что надо не забыть о цветах. Не идти же детям в школу с пустыми руками! Лучше всего их купить завтра, а то с утра в воскресенье может и не быть — разберут.

— Я сама куплю, я не забуду,— сказа по бабушка.

Разговаривали — и не сразу обратили внимание на шорох: кто-то где-то вверху шебуршал. Потом хорошо услыхали — что-то живое шевелится… на буфете! «Мышь?!» — прошептал папа и осторожно снял с буфета картонную коробку из-под ботинок, куда складывали старые газеты. Бросали их как попало, часть зависла краями на бортике коробки, и под газетами образовались пустоты, похожие на норки. Приподнял папа газеты — он, Гаврик! Смотрит удивлённо на всех… Растерзал несколько газет в клочья, сделал себе логово. В другом уголке коробки — кучка настроганной свёклы, картофеля, какие-то корочки, косточка сливы. Ломали голову: как он мог забраться на буфет?

Решили последить, поставили коробку с хомяком на прежнее место.

Хомяк пошуршал, пошуршал — выбрался из коробки и за буфет. А между буфетом и стеной щель — ладонь заходит. Хомяк цеплялся коготками за шершавую спинку буфета, посматривал вниз и осторожно спускался. Спиной опирался о стену, и это не давало упасть.

Набросали на пол крошек хлеба, кусочков яблока, мяса, рассыпали семечки подсолнуха — что будет делать? А Гаврик слез, всё вынюхал, всё подобрал за щеку и покарабкался по щели в своё логово.

Ну и негодник! Поймал его папа и снова посадил в трёхлитровую банку. Пусть в ней живёт, если домик не нравится.

ТРАГЕДИЯ В АКВАРИУМЕ

В субботу папа пришёл из цирка и развёл руками:

— Нет уже билетов до самого Нового года. Я и по городу метался, в одну кассу, другую — проданы!

— То надо было на после Нового года брать,— сказала мама.— Ты знаешь, что хлопцы не отстанут.

— Там висит плакат: скоро будут продавать билеты на новогоднее цирковое представление. Почти та же программа, на неё и купим.

Не обрадовала такая новость Толю и Колю. Повздыхали, погоревали, включили телевизор — раньше времени, хотя собирались смотреть только мультфильмы. Передавали последние известия. И надо же было случиться такому совпадению: увидели, как с железнодорожной станции везут на грузовиках клетки с тиграми. А слонов не везли, они сами шли. Покорно, грустно опустив головы, и все были прикованы цепями к машинам. За ногу! Каждый слон поддерживал свою цепь хоботом, так как грузовики то притормаживали, то ускоряли ход. И это дёрганье принимали на себя хоботы, а цепи провисали свободно, не так тёрли ноги.

— Какие умницы! Вы посмотрите — никто их этому не учил! — восхищалась мама.

— Научит горе щи хлебать,— отметила со вздохом бабушка.

А Толя и Коля, поражённые увиденным, ничего не говорили. Слоны давно прошли, телевизор показывал уже какой-то завод, станки, но в глазах у ребят всё ещё мотали хоботами слоны — несли свои цепи.