Как мы ориентируемся. Пространство и время без карт и GPS

Носители языка гуугу йимитир использовали то, что Левинсон назвал абсолютной системой отсчета для восприятия пространства: точка отсчета у них фиксированная, а не меняется при движении в пространстве. В этой конструкции их собственное тело иногда не имело значения. Они могли тыкать пальцем себе в грудь, имея в виду не себя, а направление на объект, который находится позади них. Левинсон предположил, что такая лингвистическая система может иметь далеко идущие когнитивные последствия. Возможно, носители языка гуугу йимитир кодируют свою память с помощью ориентации по направлениям на страны света. Они должны делать это постоянно, потому что человек не может знать заранее, что ему потребуется вспомнить. Значит, решил он, у людей, говорящих на гуугу йимитир, память должна быть не такой, как у тех, кто для описания пространства использует эгоцентрические схемы. Одно из отличий состоит в том, что носители языка гуугу йимитир должны всегда знать направления на страны света. А это, как предположил Левинсон, означало, что они обладают способностью к очень точному навигационному счислению. «Носители языков, использующие направления на страны света (скажем, “север”) при обращении к координатам, привязанным к собственному телу (например, “слева” или “вперед”), должны не только хорошо знать, где находится тот же север, – рассуждал Левинсон, – но и хранить точные ментальные карты и постоянно обновлять на них свое положение и ориентацию»[199].

Для проверки этой идеи Левинсон обратился к экспериментам двадцатилетней давности – к тем самым, которые проводил Дэвид Льюис в Западной пустыне. Левинсон отправился в буш с десятью мужчинами из племени гуугу йимитир – пешком и на машине. С того места, где они останавливались, он просил спутников указывать направление на разные объекты – острова, фермы и горы, – расстояние до которых могло быть очень разным, от пары километров до нескольких сотен. Аборигены практически сразу же показывали, где находится тот или иной объект, и Левинсон определял направление по компасу, записывал свое местоположение и сравнивал с направлением по топографической карте. Всего Левинсон сделал 160 таких измерений, и результаты поражали. Среднее отклонение между навигационным счислением аборигенов и направлением по компасу составляло 13,5 градуса. «Для жителей Европы такая точность недостижима», – писал Левинсон в своей книге «Пространство в языке и познании» (Space in Language and Cognition)[200].

Может ли оказаться так, что люди, говорящие на языке, который требует постоянного навигационного счисления, ориентируются лучше индоевропейцев? Судя по тому, что видел Левинсон в Квинсленде, это было действительно так. Но для доказательства требовались исследования за пределами Австралии, в регионах, где говорят на похожих языках с «абсолютным» пространством. Левинсон собрал группу студентов с целью исследовать когнитивные способности, поведение и восприятие пространства для разных языковых групп в разных уголках планеты, и за несколько лет они провели несколько исследований, повторявших эксперименты с навигационным счислением.

В горах Чьяпас в Мексике Левинсон и его жена, американский психолингвист Пенелопа Браун, провели полевые исследования среди цельталь, индейского народа группы майя, населяющих субальпийские сельские области в муниципалитете Тенехапа. В языке цельталь присутствуют как абсолютные, так и относительные термины. Но регион, где живут цельталь, относительно небольшой, и для путешествий по горам они используют тропы, о которых тщательно заботятся. При проверке точность навигационного счисления цельталь не достигла уровня гуугу йимитир. Похоже, те, кто полагался только на абсолютные языковые системы отсчета, гораздо лучше ориентировались на местности и находили дорогу.