Как мы ориентируемся. Пространство и время без карт и GPS

Чужакам не так просто понять идею Времени сновидений. Объяснения на других языках зачастую звучат нелогично (например, Время сновидений прошло, но не кончается) или похожи на романтические грезы примитивистов религий «нового века». Сочетание «Время сновидений» не слишком точно передает суть; впервые этот термин использовал в XIX в. Френсис Гиллен, почтмейстер и этнолог из Алис-Спрингс, а широкое распространение термин получил в работах биолога и антрополога Уолтера Болдуина Спенсера. Гиллен пытался перевести с языка племени аранда слово, имеющее отношение одновременно к реальности и религии. В 1956 г. антрополог Уильям Стэннер попытался заменить его английским everywhen («всегда, во всякое время»), однако новый термин не прижился[130]. Робин Дэвидсон, знаменитая тем, что в молодости пересекла австралийскую пустыню на верблюде, назвала Время сновидений изначальной «теорией всего», отметив, что до конца ее не понимает. «Сколько бы я ни читала о Времени сновидений, у меня никогда не было уверенности, что я обрела понимание, – писала она в очерке о кочевниках XXI в. – Для меня это словно квантовая механика или теория струн – вы вроде как их понимаете, но только пока не попытаетесь их объяснить»[131]. Тем не менее Дэвидсон описала Время сновидений как «духовное измерение, наполняющее видимый мир смыслом; это матрица бытия, существовавшая в момент сотворения мира; это параллельная вселенная, с которой можно вступить в контакт посредством ритуальных песен, танцев и рисунков; это совокупность рассказов о мифологических героях – предках и творцах современного человека»[132].

Я отправилась в Австралию, чтобы понять, являются ли Тропы сновидений мнемоническим приемом для нахождения пути. Мне казалось, что Тропы сновидений и их песенные циклы – это прямые указания, которым должен был следовать путник. Похоже, племена аборигенов создали свои культурные традиции, воспользовавшись тягой человеческого разума к повествованиям. Они связали истории с конкретными местами, закодировали сведения о маршрутах в строках песен и мифов, и потому им было легче запомнить эти устные карты – с помощью декламации. Эта стратегия немного похожа на греческие «дворцы памяти», за исключением того, что австралийские аборигены не создавали воображаемых дворцов, а считали таким дворцом сам ландшафт. Дэвид Тернбулл в своей книге «Карты как территории» (Maps Are Territories) пишет: «Так в единую сеть знаний сходятся ландшафт, знание, история, песня, графическое отображение и социальные отношения. В этом смысле, с учетом того, что знания и ландшафт систематизируют и создают друг друга, метафора карты абсолютно уместна. Ландшафт и знания едины в качестве карт – и созданы связью пространства»[133].

До 1960-х гг. антропологи придерживались мнения о том, что на Австралийском континенте люди появились всего 10 тысяч лет назад, то есть позже, чем в Северной и Южной Америке. В 1990-х гг. ученые начали повторно изучать древние скелетные останки, и современные методы датировки позволили сделать вывод, что первые австралийцы прибыли на континент не менее 40 тысяч лет назад, а возможно, и 70 тысяч лет назад. Первыми, по всей видимости, прибыли около тысячи человек: они небольшими группами приплывали на лодках с севера, возможно с Тимора или Новой Гвинеи, кое-где отделенной от Австралии полосой океана шириной всего 90 километров. Археолог Скотт Кейн описывает этот период в истории древних аборигенов в своей книге «Первые следы» (First Footprints); их прибытие на континент совпало со всплеском миграции на всем земном шаре, и всего за три с небольшим тысячи лет люди расселились по всем континентам, от Африки до Австралии. Приблизительно 50 тысяч лет назад люди добрались до центральных районов Юго-Восточной Австралии, а 44 тысячи лет назад – до Тасмании (некогда соединявшейся с континентом ледяным мостом). Кейн называет этих первых поселенцев «суперкочевниками»[134] – они были выносливыми, умелыми, обладали навыками навигации и, по его предположению, энциклопедическими знаниями о природе. Когда в XVII в. первые европейские колонизаторы «открыли» Австралию, люди там говорили на 250 языках, а население континента составляло, по всей видимости, около миллиона человек. Мифы о происхождении, которые рассказывают многие группы аборигенов, совпадают с информацией, полученной генетиками из образцов ДНК: первые люди высадились на севере и постепенно расселялись по всему континенту. Во многих мифах рассказывается о матери, которая вышла из океана на сушу. В некоторых вариантах она держала в руках плетеную корзину с младенцами и посох; в пути она сажала младенцев в землю и пробивала посохом ямы, которые заполнялись водой.