Как испортить хороший текст. От кульминации до финала

Автора, пишущего по-русски, поджидает намного больше коварных ошибок, чем собрано в здешнем списке. Но соблюдать стиль и культуру речи – дело не слишком сложное. Достаточно в первую очередь читать как можно больше произведений хороших стилистов, чтобы выработалась привычка к складному, грамотному письму, и во вторую – придирчиво разбирать ошибки: чужие и свои.

Вот совсем свежий пример задания, опубликованного преподавателем литературы в школьном чате: «В следующий раз мы будем продолжать читать по ролям ˝Сказку про козла˝. Перечитай её дома, чтобы увереннее себя чувствовать в своей роли». Можно догадаться, у кого училась автор текста и чему она может научить первоклассников.

Не надо писать без постоянной тренировки языкового слуха, литературного вкуса и чувства стиля. Не надо коверкать и обеднять русский язык.

Разве отказ от описаний природы не обедняет язык произведения?

Антикоучинг призывает сокращать речь до смысла, но совсем не обязательно отказываться от описаний. Об этом хорошо сказано у Чехова:

⊲

Описания природы тогда лишь уместны и не портят дела, когда они кстати, когда помогают вам сообщить читателю то или другое настроение, как музыка в мелодекламации.

Зачем сокращать описание, если в нём есть смысл и оно дано не для красивости, а для решения художественных задач?

Сам Чехов – кудесник описаний, которые сродни музыке и живописи. Это засвидетельствовал непревзойдённый мастер пейзажа Исаак Левитан в личном письме: «Когда охотно сиделось дома, я внимательно прочёл ещё раз твои ˝Пёстрые рассказы˝ и ˝В сумерках˝, и ты поразил меня как пейзажист».

Чехову принадлежит разработка приёма, когда вместо множества несущественных подробностей описываются одна-две характерных детали. Об этом с завистью говорит персонаж пьесы «Чайка», молодой писатель Треплев, рассуждая о маститом коллеге: «Тригорин выработал себе приёмы, ему легко… У него на плотине блестит горлышко разбитой бутылки и чернеет тень от мельничного колеса, – вот и лунная ночь готова».

В рассказе «Скверная история» Чехов высмеял банальные литературные клише: «Был тихий вечер. В воздухе пахло. Соловей пел во всю ивановскую. Деревья шептались. В воздухе, выражаясь длинным языком российских беллетристов, висела нега… Луна, разумеется, тоже была. Для полноты райской поэзии не хватало только Фета, который, стоя за кустом, во всеуслышание читал бы свои пленительные стихи».

В рассказе «Дачники» периодически возникающие образы луны добавляют динамики действию и одновременно создают комический эффект. «Глядела на них луна и хмурилась: вероятно, ей было завидно и досадно на своё скучное, никому не нужное девство. […] Луна словно табаку понюхала. […] Из-за облака опять выплыла луна. Казалось, она улыбалась; казалось, ей было приятно, что у неё нет родственников».

Чехов не называет вещи своими именами: он использует сравнения – «меткие, как выстрел», по замечанию Корнея Чуковского. «Гром гремел так, как будто хотел разрушить город». «Тени становятся короче и уходят в самих себя, как рога улитки». «В болотах что-то живое жалобно гудело, точно дуло в пустую бутылку»… То же касается режущего глаз блеска стекляшки, который задаёт лунную ночь.

Если же автор не владеет этими средствами или владеет неуверенно – может быть, ему стоит обратиться к лапидарному стилю.

Что такое лапидарный стиль?

Для одних – естественная форма изложения, для других – приём, который позволяет избежать многих ошибок.

Нет ничего ругательного в слове лапидарный. Lapis на латыни обозначает камень, lapidarrius – того, кто работает с камнем.

Ляпис-лазурь – полудрагоценный поделочный камень, стоящий в одном ряду с агатом, яшмой, малахитом и нефритом. Его хорошо знают читатели анекдотов Михаила Пыляева и рассказа Петра Гнедича «Римский прокуратор», перекликающегося с романом «Мастер и Маргарита»; ляпис-лазурь известна знатокам стихов нобелевского лауреата Уильяма Батлера Йейтса и поклонникам «Книги джунглей» ещё одного нобелиата, Редьярда Киплинга…

…но название стиля появилось не благодаря ювелирам или писателям, а благодаря могильщикам. Вот пример лапидарного текста на древнеримской надгробной плите:

⊲

Тит Калидий Север, сын Публия из трибы Камилия, всадник, затем опцион и, наконец, декурион из первой Альпийской когорты, затем центурион пятнадцатого легиона Аполлинария, 58 лет, 34 года службы, похоронен здесь. Квинт Калидий построил эту гробницу для своего брата.