Как я стал боевым магом

Она повела кистью руки, и свечи вспыхнули ярко, как галогенные лампы.

— Красиво, — повторила она, разведя руки и воздев их над собой.

Хозяйка реки несколько минут стояла так, замерев посреди храма, где слышалось только наше дыхание. Дыхание священника, шевелящего губами в немой молитве, меня, зло смотрящего на божество, Кузнецова, тоскливо сжимающего деревянный крест на груди, Александры, вцепившейся мертвой хваткой в куртку Николая, и Оксаны, обреченно смотрящей вверх.

Богиня опустила руки и пошла к выходу, лишь у самой двери повернулась к попу:

— Я помню себя триста миллионов лет, и за это время ни разу не видела сотворившую нас силу. А что до всеродителя, которого ты слепо почитаешь, не веря в самого себя, то у нас ссоры нет. И не хочу, — негромко произнесла она загадочную фразу, шагнув за порог.

— Веди, Посрединник, конопатить мне мозг, но не забудь про обещанное тело.

— Пошли, — скрипнув зубами, произнес я.

— Почему ты меня ненавидишь, человек?

— Ты хочешь отобрать близкого мне человека.

— Она же мертва.

— Для меня она такая же живая, как все остальные люди, — зло нахмурившись, ответил я. — Для меня она стала дочерью.

— Но ее душа держится в погибшем теле лишь на костылях моей силы. Я дала ей частицу себя, и это мое.

— Ты убьешь ее ради тела? Это несправедливо. Это неправильно.

— И ты готов умереть за нее?

— Да.

— Но ведь вокруг много других тел, почему ты не отдашь тогда мне одно из них, — спросила богиня, приподняв бровь.

Этот разговор забавлял ее.

— Это не тела, это живые люди, и я не хочу быть виновен в их смерти. Я не хочу выбирать, кто умрет! — сорвался на крик я.

— И не нужно. Мне необязательно нужно живое тело.

— Что? — опешил я.

— В реке сейчас нет тел, которые мне нравятся. А это совсем старое, хочу новое. Слишком много сил приходится тратить, чтоб держать его. Время не щадит ничего.

— То есть тебя устроит хороший труп?

— Да, человек.

Я провел ладонью по лицу и с силой выдохнул. Сзади во весь голос зарыдала Оксана.

— Тогда пойдем обратно.

— Обратно на мост?

— Нет, другим путем. Быстрее будет.

— Перестал конопатить мозг, человек? — с усмешкой спросила богиня.

— Да, — ответил я, сжав губы.

В этот миг мне даже не пришло в голову взять у полиции машину, видимо, сказался стресс. Мы пошли к станции метро. Хозяйка реки с любопытством осматривала пустой вестибюль. Подъехал поезд, и мы вошли в пустой вагон. Богиня стояла посередине, лишь слегка дотрагиваясь то до поручней, то до стенок. Она так познавала мир. Когда проехали по метромосту над рекой, она зажмурилась и выставила вниз раскрытую ладонь.

Вышли через одну станцию, а потом направились к областной больнице, вернее, к моргу. В казенном здании нас ожидал нервно теребящий белый халат служащий. Однако стоило сделать шаг на ступень, как Хозяйка реки повернула в другую сторону. Мы шли гулкими коридорами, пока не оказались в онкологическом отделении. Богиня уверенно зашла в одну из палат. Следом за нами бежали осмелевшие репортеры, поняв, что убивать никого не собираются, и главврач больницы в сопровождении нескольких бойцов ОМОНа. Один из них что-то говорил врачу, попеременно тыкая пальцем то в богиню, то на членов нашей команды.

Лежащие там больные женщины, изможденные долгой болезнью, почти равнодушно встретили гостью. Похоже, Хозяйка реки решила остановить свой выбор не на мертвом теле, а на живом. Она подошла к одной из пациенток.

— Я могла бы забрать у тебя жизнь просто так, но я ведь не воплощение смерти. Я меняю твою жизнь на будущее твоей дочери. Я поделюсь с ней своей силой, и она станет одной из моих жриц.

Женщина немного покачала головой, силясь сказать «не надо».

— Твоя жизнь все равно угаснет, но впустую. С согласия проще сменить тело, оно не будет существовать с занозой прошлых мук души и страха гибели. Дважды предлагать не буду.

Женщина молча прикрыла глаза. Богиня легко кивнула и рухнула мешком на пол. Главврач, стоящий в двери, дернулся, словно от удара током, и бросился было к упавшей, но сразу отскочил обратно, побледнев как лист для принтера. То, что являлось Хозяйкой реки, быстро превратилось в обтянутый сырой желтой кожей скелет, а лежащая на больничной кровати женщина выгнулась с шумным вздохом вперемешку со стоном и села. Глаза открылись, и в них была серость осенней воды. Противно захрустели хрящи и кости вытягивающейся в росте бывшей больной. На лице разгладились морщины, волосы бледно-голубой волной разлились на простыне и подушке, налилась грудь. Мало что теперь напоминало ту прежнюю, умирающую от рака.

— Лариса Ивановна, — тихо позвал врач, не веря до конца в происходящее.

— Имя мне Топь, — сильным молодым голосом ответила ему богиня великой сибирской реки.

Глава 26

Дед Семен сидел на подоконнике, понуро глядя на рыдающую Оксану.

— Я думала, что это как-то такое, а это, а я, а я… Я просто флешка к видеорегистратору. Ненавижу всех. Они твари. Выродки. Ненавижу. Лучше бы я сдохла. Совсем.

— Ну, все, все, все, — тихо шептала Аня, обняв девушку, — все мы винтики какого-то механизма.