Читаем Как я преподавал в Америке полностью

Первые дни все трепетал: как пойдет моя лекция на английском? Кстати, с Катей и Майклом сразу только по-английски говорил — репетировал неделю, и Катя помогла отредактировать мой перевод первой лекции. (Как видите, машинка барахлит, а чинить — дорого. Тут же все перешли на компьютер; даже ленты не достать). Майкл и Катя успокоили меня насчет моего английского: произношение нормальное и словарь… Ладно, разговорюсь тут далее.

5 сентября мои первые классы были. В группу на английском пришло человек 30 — на курс «Национальные образы мира». А в группу на русском записались 5, но ходят уже 11.

Первая лекция хорошо удалась на английском: был контакт, даже смеялись. Присцилла сидела — не ожидала, что такхоро шо… А на русском курсе я было приготовил им «Космософию России» по-английски, а они меня попросили по-русски, хотя разные у них уровни; я чуть сник, ибо по-русски мне это же было скучновато рассказывать. Но — ничего. Что-то все равно получилось. А следующие два с ними занятия — совсем непринужденно. Тут есть некоторые дети эмигрантов, вывезенных из России в свои 5–7 лет, — они говорят, а другие тут выучиваются.

Вчера на занятии сравнили «У лукоморья» Пушкина и Вступление к «Гайавате» Лонгфелло: призывал удивляться наивно странностям — и мне самому интересно их слушать. Потом раз бирали Вступление к «Медному всаднику» — и задал им всего его прочитать: кто — на русском, кто — в переводе. А наперед думаю: полкурса, а может, и больше, заниматься поэзией, а потом — про русскую мысль (использую свою «Русскую Думу») А на английском — пока общее о национальном говорю, а потом к описанию отдельных космосов перейдем. Народ — детский. мало образованный даже в американской литературе. Так что надо постоянно ликбезом заниматься — факты сообщать и объ яснять.

…Итак, три дня лекций прошло — полторы недели. Уже успо коился я — вроде получается. И расписание очень удобное вторник и четверг, так что на 4 дня мог бы и уезжать. СЮ.30 до 11.50 — английская группа, потом час на «ланч», и с 1.10 до 2.30 — русская группа. Просто идеальное расписание по времени.

Когда успокоился, я почувствовал — да тут же курорт! Теплынь, студенты ходят в шортах и босые многие. И я. Тут лужайки, деревья, беру книги и читаю. Мой дом — в полминуте от «офиса». Маленький университетский городок — мечта так жить: вся культура тут, а и природа дышит. Набрал книг — читаю американцев.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии