Как я был волком

У меня в ушах зазвучала всплывшая из глубин памяти чувственная мелодия, пробравшая до мурашек. Меня словно в кинотеатр переместили, на первый ряд. Сцена прощания влюбленных, которые больше никогда не увидят друг друга.

– Эгегегеэ-эй! – донеслось сзади.

В самку с поврежденной ногой, хромавшую последней, воткнулась стрела. Человолчица распласталась по траве. Зелень окрасилась красным, хлынувшим изо рта.

Вот же блин со скипидаром. Выбор сделали за нас. Я толкнул Тому вперед, вновь набирая темп.

Самец, напарник убитой, жутко взвыл, словно у него вырвали сердце, и бросился к трупу.

– Что делать? – бурно дыша, просипела Тома.

– Ждать момента. Сейчас опасно.

Вожак уводил стаю прежним путем. Он возглавлял колонну, следом неслись его подруга и главные самцы. Никто ни за кем не следил, спасение утопающих стало делом рук самих утопающих. Шанс настал.

– Сейчас будут заросли сныти, – вспомнил я дорогу, которой мы пришли, – ныряем влево.

Тома кивнула. Впереди замедлился Смотрик, он словно почуял наше намерение. Сзади напирали Пиявка и молоденький самечик Невезун. Я прозвал его так из-за способности всегда оставаться последним среди равных. Он проигрывал всем, кроме Смотрика, который не связывался ни с кем. Для выживания позиция, возможно, правильная, но моей душе категорически несимпатичная. Герой умирает один раз, а трус – постоянно. Выжидая, не победишь, а силы, чтобы побеждать, дает борьба. Если борешься и не сдаешься – это и есть сила. С этой точки зрения Смотрик был слаб. Хотя…

Если у него есть цель, которая оправдывает средства…

Но хорошо ли иметь цель, которая оправдывает средства?

Вернемся к Невезуну. Нас Томой он не задирал, всегда обходил стороной – видимо, сделал нужные выводы из моего общения с более крепкими самцами. Возможно, я уступал ему в силе мышц, но превосходил силой духа. Смотрик в свою очередь мог справиться с Невезуном одной левой, но предпочитал позу покорности.

Пиявка и Невезун отстали, они не смогли бросить яблоки – их левые руки прижимали к груди по нескольку штук, чудом удерживая на скаку.

– Эгегеге-эй! – принеслось теперь и спереди.

Стая мгновенно свернула туда, куда намеревался я.

– А теперь? – задыхаясь, выкрикнула Тома.

– Ррряв! – гавкнул на нее Невезун.

Я лягнул его пяткой. Получивший в лоб парниша отлетел назад, растеряв яблоки. Перекувырнувшись, он обалдело посмотрел на меня и молча припустил следом. Больше не вякал.

Появился Вдовец. Теперь можно было называть так. Поняв, что любимая убита, в последний момент он ушел от стрел и погони. Его стремительная мускулистая туша, набрав недоступную нам скорость, обгоняла одного за другим.

С дороги, которой стая не пошла, сквозь листву прилетела стрела, царапнувшая Невезуна. Мы мчались вместе со всеми, не понимая, что еще можно сделать.

Людские голоса неслись сзади, справа и слева. Как на охоте, когда…

Я мысленно стукнул себя по лбу. Загонщики! Стаю гонят в определенное место, где довольные охотники неторопливо вставляют стрелы в ожидании добычи. Едва лес закончится…

– Влево! Сейчас! – крикнул я, сигая в сторону.

Одновременно Тома и унесшийся вперед Смотрик вломились в зелень с проторенного пути. Почти поравнявшийся с ними Вдовец неожиданно сделал также. За всеми – Пиявка, а за ней – Невезун, который замыкал растянувшуюся стаю.

Оказавшись в непроходимых дебрях, маленький отряд остановился.

– Рр! – Вдовец указал наверх.

Правильно. По следам на земле нас скоро обнаружат, по верху найти трудней: огромные деревья смыкались кронами, переходя одно в другое.

– Тяв!

Все оглянулись на подавшую тонкий голосок Пиявку. Присев на корточки, она протягивала спасенные яблоки. Наверху будут нужны все конечности.

Первым взял Вдовец и благодарно лизнул самочку в щеку. Еще одно без всяких телячьих нежностей присвоил Невезун. На четверых осталось три.

– Тяв! – обиженно сказала мне Пиявка, недовольная промедлением.

Именно я стоял ближе всех. Я принял яблоко и передал Томе, второе разломил пополам, одну половину отдав Смотрику. Пиявке осталось целое. Обрадованная, она сама лизнула меня. Наполнив рты, мы отбросили огрызки и полезли на деревья.

Где-то вдали нарастал ликующий рев – стаю пригнали в нужное место.

Выживший остаток стаи повел Вдовец, как самый опытный. Попадать под стрелы желания не было, и мы дружно шли за ним. С огромным трудом. Передвигаться по-волчьи мы с Томой умели неплохо, а по-обезьяньи – не очень. Хотя, бывало, тоже приходилось.

Вдовец замер. Застыли все, кто в какой позе оказался – как в игре «Море волнуется». Кто-то ломился за нами, шумно и бестолково.

– Рлрл! – донесся умоляющий картавый вопль.

– Рр! – откликнулся Вдовец.

Из зарослей позади нас объявился детеныш, мальчик в возрасте второклашки. Отстал от родителей. Тем и спасся. Нас стало семеро. Из-за ребенка скорость уменьшилась.