Хозяина поразил мой подробный рассказ о том, как я буду этим заниматься. Но он всё же вызвал к себе одного старого деревенского жителя – специалиста по забивке свиней, а мне отвёл роль его помощника. С этим специалистом мы и «превратили в мясо» тощую козу, одиноко торчавшую в хлеву.
Неожиданно во дворе появился еще один работник – мой знакомый по лагерю Ваня Назаров. Мы обрадовались неожиданной встрече. Затем он распряг лошадь и загнал её в конюшню. Скоро нас обоих и старика, зарезавшего вместе со мной козу, позвали обедать. Нас посадили за стол на кухне и покормили хорошим мясным супом, картофелем в мундире и стаканом киселя.
После обеда меня и Ваню заставили подкатить повозку к выгребной уборной и закачать в бочку фекальную жижу с добавленной водой. Пока мы трудились, хозяин привез еще одну бочку. На обеих лошадях мы отправились на знакомое для Вани поле хозяина, где разъехались в противоположные стороны и начали вносить удобрение. Для этого надо было открыть сзади бочки кран, из которого жижа попадала в прикрепленный к нему колпачок со множеством отверстий, Когда лошадь гнали по полю, она веером выливалась на землю, распространяя вокруг ужасную вонь.
Вечером после ужина у хозяина он привёл меня и Ваню в местный лагерь военнопленных. В караульном помещении он представил меня коменданту лагеря и сказал, что я у него хорошо поработал, и попросил утром опять направить меня с Ваней к нему.
В казарме мои новые знакомые отдали мне положенную на завтрак пайку хлеба с маргарином. Я рассказал им о лагере в Цшорнау и узнал, что здешние товарищи в основном работали в государственном и помещичьих хозяйствах.
На второй день хозяин позволил нам уйти с работы пораньше, и вечером Иван, лагерный переводчик, пригласил меня и Ваню Назарова в соседнее помещичье имение, где работали и проживали в общежитии русские и украинские девушки. Оба товарища раньше у них уже бывали. Я рассказал девушкам о себе, мы обсудили самую актуальную тогда тему – о близком окончании войны, «потрепались» о разных мелочах и к отбою вернулись в лагерь.
Наступил третий день моего пребывания в Дёбре, когда вдруг во дворе появился на велосипеде… Вилли Нииндорф, вооруженный винтовкой. Он сухо поздоровался с хозяином и заявил ему, что из лагеря военнопленных IV A в Хонштайне к фельдфебелю Хебештрайту поступил приказ срочно отправить меня в этот лагерь переводчиком.
Хозяин стал ругаться, но это было бесполезно. Я наспех попрощался с ним, а потом с Иваном, который тут же снял добротный красноармейский ремень и отдал мне его на добрую память. К сожалению, я не взял тогда у Ивана его домашний адрес и не знаю, как сложилась его дальнейшая судьба.
По дороге Вилли сообщил мне, что причина моего отзыва – «липа», то есть повод, придуманный фельдфебелем. Я по-прежнему остаюсь в Цшорнау с функциями главного переводчика и старшего в рабочей команде. Оказывается, в моё отсутствие пленные неоднократно просили фельдфебеля вернуть меня обратно, да и сам он нуждался во мне для ведения сложных переговоров.
Фельдфебель, явно в хорошем настроении, потирая руки от удовольствия, спросил меня: «Ну как, вдоволь надышался в штрафном лагере человеческого говна? Теперь будешь знать, как себя вести без часового!» Я ответил «Хорошо, я всё понял. Большое спасибо. Готов продолжать выполнять свои функции».
С охранником Билком мы отправились в деревенскую пекарню за хлебом, привезли его и сложили в кладовке. Затем в местном продовольственном магазине приобрели по карточкам маргарин, консервы, мясо и другие продукты.
После обеда постовой по кличке Интеллигент принес мне комплект чистого нижнего белья, сказав, что специально для меня повара с уборщиком разогрели воду в баке. Я помылся с большим удовольствием.
Вечером следующего дня я увиделся с Галей во дворе перед кухней, но мы только поздоровались и в дальнейшем вообще больше не разговаривали.
Между тем, вероятно, в связи с тем, что Красная армия уже приблизилась к Каменцу, основная масса пленных работала только на территории военного городка, перекапывая и обрабатывая землю под посев и посадку овощей. Кроме того, здесь же мы занимались рытьем укрытий для людей на случай налёта авиации или артиллерийского обстрела. Десятка два пленных вместе с итальянцами отправили на стекольный завод делать укрытия.