Как я был пособием

– Не узнала? – насел я на нее. – Помнишь, когда две стаи…

Уши бойников внимали каждому слову. Я поперхнулся – едва не ляпнул про совместное нападение на деревню.

– Ты с ним играла. – Спасая меня, Юлиан указал на подросшего щенка подбородком. – Он вспомнил запах.

– Почему один? – Тома задумчиво моргнула.

– Как с Пиявкой, – объяснил Юлиан. – Его стаи больше нет, иначе ничто не заставило бы его бегать тут в одиночку.

Бело-серое создание с черными вкраплениями с ликованием прыгало вокруг Томы. Издали на нас тоскливо глядела Пиявка – конечности свесились сквозь жерди, взор потух.

Тома обратилась ко мне, как специалисту по выходу из непростых ситуаций:

– Что будем делать?

– Сейчас или вообще? – привычно пошутил я.

Тома с укором отвернулась, но сейчас же умилилась:

– Он такой лапочка. Иди сюда, радость моя!

В одно движение щенок запрыгнул к ней на колени и лизнул подставленную ладонь. Затем, не удержавшись, грохнулся под копыта пугливо отпрянувших лошадей.

– Милое создание. Мы берем его с собой!

– Открываем зоопарк или учредим общество по защите животных?

Тома смерила меня едким взглядом:

– Что-то имеешь против собственного волка?

– Теперь это не волк, это – псина.

– Как волка не назови, он останется волком, – пробурчал кто-то из бойников.

Тома резко обернулась. Все колпаки похожи, они глядели одинаковыми проемами глазниц, но мне показалось, что голос принадлежал тому, кого ночью поймал Юлиан. Позже задам ему пару вопросов. Неспроста он ходил в лес перед нападением. Неудачный уход привел к неудачной засаде. У Юлиана – чутье, и если он почувствовал что-то не то – значит, оно действительно не то. Узнаем, как только вернемся.

– Найдется, из чего сделать ошейник? – громко спросила Тома, вроде бы ни к кому не обращаясь.

Бойники засуетились.

– Есть веревка.

– Предлагаю вариант лучше. – Я пустил коня к клетке.

Клин раскачивался с трудом и никак не поддавался. Бойники с опаской топтались на месте, удерживаемые только страхом за царисситу, за которую с них десять шкур снимут. На помощь пришел Юлиан, вдвоем мы справились с запором.

– Ррр! – строго сказал я забеспокоившейся человолчице.

Надежда перемежалась в ее глазах ужасом. Когда стенка стала приподниматься, Пиявка пыталась скользнуть в щель.

– Грр! – одновременно рявкнули мы с Юлианом.

Пиявка отшатнулась, а позванный мной щенок с удовольствием прыгнул к ней в клетку.

– Как назовешь? – спросил я Тому, не спускавшую с щенка сиявших глаз.

– А как посоветуешь?

– Твой щенок, ты и называй.

– Твои советы иногда – иногда! – очень полезны. Поэтому интересуюсь.

Я не понял, серьезно она говорит или язвит, и на всякий случай съехидничал:

– Назови Юлианом-вторым.

– Дурак. – Тома умиленно обернулась к пушистому созданию, которое выглядывало из-под опирающихся об пол конечностей Пиявки: – Будешь Шариком. Шарик!

– Гав! – сказал ей Шарик, виляя хвостом от самой шеи.

– Гав! – сказала Пиявка, влюбленно глядя на меня.

– С Шариком за Шуриком и воздушным шариком, – вздохнул я, отъезжая.

Глава 9

– В башне гости, – объявил дежурный, отворяя ворота.

До ранга цариссы, обладающей собственными войниками, Тома еще не доросла, поэтому дежурными были слуги. Некоторые из них одевались бойниками, чтобы не возникало проблем с высокопоставленными гостями. То есть, чтобы, если такие проблемы возникнут, их решал не обиженный чем-то гость, а своя хозяйка после трезвого и досконального разбирательства.

Коней вышел принимать не скрывавший лица Добрик. Он без назначения как-то сам собой стал главным распорядителем, мажордомом или как это тут у них называется. Если во дворце человек на такой должности называется дворецким, то в башне он должен быть башенным? Ну-ну, а в доме – домовым. Хреновый из меня филолог.

Сиявший приторно-сладкой физиономией Добрик был разодет в свежепоглаженное и расшитое. Видать, непростые гости пожаловали.

– Кто? – Тома махнула головой вверх, легко соскакивая и передавая уздечку.

– Ее преосвященство сестрисса храма Западной границы со спутником. И царисса Ася с дочерью. Их свиты я отправил на размещение в поселок, а высоким гостям осмелился предложить гостеприимство от вашего имени. Я правильно поступил? Если вы против…

В глазах Добрика царили такие поклонение и восторг перед новой хозяйкой, что немедля хотелось дать ему орден за правильное понимание политики партии и дополнительную премию за интуитивно четкое исполнение, учитывающее все ее, той политики, колебания.

– Все в порядке. – Тома устало поглядела в вышину, куда предстояло подниматься.