Как я был пособием

– Раскрепощенность, – выпалила Александра.

– Свободное время, – сыронизировала Антонина, сразу показав мимикой, что так не думает, а только шутит. Но как бы просит не забывать, что в каждой шутке есть только доля шутки.

– Чапа, а ты что молчишь? – внезапно вспомнила обо мне преподавательница. – Выскажи мужское мнение. Интересно послушать соратника и противника в одном лице.

– Желание, – проворчал я.

Переглянувшись, ученицы кивнули.

– Все сказанное может быть правдой, – согласилась Варвара. – Но. Удовольствие от ловиласки невозможно без доверия между партнерами.

– Правильно! – колыхнулись ученицы в едином порыве. – Это главное!

– Чапа, – пришпорила Варвара мои бедра своими, – сколько партнерш отведали твоей ловиласки?

– Что за допрос?!

– Отвечай, это необходимая часть урока, без которой нельзя идти дальше.

– Не я учусь, а вы!

– Мы учимся на тебе. Перечисляй. Тома – раз. Или кто-то был до нее? Постой, почему так скривился по поводу Томы? У вас не было?!..

Я молчал, прикусив язык и мечтая, чтобы дурной сон поскорее кончился. Лица вокруг изумлялись, недоверчиво хмурились, любопытно высовывались. Ниже хоровода лиц выпячивалась невероятная гирлянда из молочно-белых шаров и шариков. Варвара ликующе наседала:

– Не было?! Если не было даже с Томой… – Она обвела всех торжествующим взором. – Девочки! У нас идеальный объект!

– Алле хвала! – оглушили восторженные крики с разных сторон.

Если нас ищут, сейчас врагу стоило просто прислушаться, и – приходи, бери голыми руками. Успокаивало одно: ночь. Здесь ночью не воюют. И не без причин.

Варвара торжественно проговорила:

– Муха Еленин прозвищем Чапа, готов ли ты в присутствии полутора десятков благородных свидетелей объявить о своей чистоте, зная, чем грозит ложь?

Я вновь попытался вырваться. Все равно, что тле спастись из лап и жвал орды муравьев. Там, где меня прижимали весом, теперь еще схватили руками, даже на грудь оперлись и облокотились для пущей надежности.

– Мы ждем ответа. Честного, искреннего, безусловного.

– Чего вы хотите?!

– Просто ответь. Ты возвращался в лоно любви?

– В каком смысле «возвращался»?

Варвара с укором покачала головой:

– Ты же как-то родился? Или ты черт, возникший на причале?

– Я родился! – Несмотря на общий жар, лоб покрылся испариной. – Моя мама – Елена!

– Вот, – довольно кивнула Варвара, приняв мою панику за намерение сотрудничать. – Возвращался ли ты еще в какое-нибудь женское лоно?

Я стал красным на фоне насевших на меня бледных созданий, которые вцепились, как вампиры в жертву.

– Нет, – выдавило горло.

– Все слышали? – громко воскликнула Варвара. – Он сказал «нет»!

– Алле хвала!

Меня сломали. Отжали, перемололи, развеяли по ветру. После выдачи секрета столь интимного, со мной можно было делать все.

– Что еще от меня хотите? – устало бросил я.

– Еще одного ответа, столь же честного и однозначного. Дарил ли ты ловиласку способами, состоящими или включающими комбинации лишь из трех составляющих?

Слишком заумно. Голова не работала, но край сознания понял и выдохнул за меня:

– Тоже.

– Тоже – что? – Царевнам требовалась конкретика.

– Нет.

– Нет! – во всеуслышание повторила Варвара, вертя головой. – Нет!!

– Алле хвала! – откликнулся радостный хор.

– Все? – спросил я. – Довольны? Ты сказала, это был последний вопрос.

– Вопрос – да.

– Что же еще?!

– Обычно урок завершается демонстрацией способов ловиласки по всем видам, как включающим, так и исключающим третью составляющую.

– Демон… – я поперхнулся, – …страцией?!

– Затем – практические занятия.

– Практи… кхм. – Уши слышали, мозг не верил. – Общие, что ли?!

– Какие могут быть еще? Желающие практикуются, нежелающие совершенствуют наглядную теорию. Предмет обязаны освоить все. Можно не владеть копьем, но нельзя прожить без основополагающего – без умения дарить и принимать жизнь.

– У него тысячи жизней на пособии, – напомнила Амалия.

– Помню. – Варвара привстала на коленях. По шатру голов поползли беременные звездами трещины. Небо заглянуло в душу. Там оказалось так же пусто. – Поэтому начнем с…

Лежащий крестом, я нес свой крест, презирая себя, как последнего человека на свете. Увы, мне было хорошо. От этого было плохо. Так плохо, что еще больше хотелось быстрее насладиться хорошим – пока не от меня зависит дальнейшее, пока ситуация сделала меня вещью, а я не смог… или не нашел сил возразить.

Не нашел сил – глупое оправдание. Детское. В переводе на взрослый – не захотел. Почему не захотел? Потому что – природа. Человек – животное. Как человолк. Отличается тонкой, легко рвущейся пленкой разума. У меня, видимо, порвалась. Я плыл по течению. Мной управляли. Меня использовали. А чтобы не возмущался, использовали весьма приятно для меня самого. Все эти приемы я читал на сайтах в разделе «искусство управлять». Заставлять других делать то, что нужно тебе, но чтоб они сами хотели.