Как я был пособием

– По отношению к тебе, как ни старайся, виноватым себя не почувствую. – Я спокойно выдержал взгляд, постепенно потерявший жесткость и перенаправившийся внутрь. – Если тебе необходима практика, дождись такого же урока в школе, здесь я тебе не помощник. Здесь я – защитник. Из четырех составляющих ловиласки я посчитал нужным проинформировать о первых трех. Все, что я сказал, может пригодиться.

– Интересно, как мне здесь пригодится информация о зеленых днях?

Напомнить ей, что тему поднял не я? Не буду, пока не потянулись смежные и еще более изощренные вопросы и предложения.

– Мы на чужой территории, – сказал я строго. – Кругом враги. С красивой девушкой может случиться многое.

– За красивую спасибо, но комплиментом не отделаешься. Хочу знать все про фрицев, про поверхностные и погружные, про вкусный, тесный и опасный, и откуда берется удовольствие. Варвара мне рассказывала. Могу даже цитировать. «Удовольствие, как элемент счастливого образа жизни, появляется только при движении, это верно как в общем, так и в частном. Кто не двигается, не работает над собой, не пересиливает себя, тот никогда не обретет счастья»…

Долго же она пытала Варвару. Или Варвара ни одну из дозорных не оставила без напутствия на входе во взрослую жизнь.

Марианна тряхнула головой, послав вокруг себя веера веселых брызг. Вокруг – да, но и на нас обрушились россыпи распавшихся на алмазные капельки сверкнувших бриллиантов.

– Прости, не подумала! – Она стала быстро смахивать с меня воду ладошкой там, где облила.

Не подумала? Ну-ну. Я тоже как-нибудь не подумаю, но сделаю это гораздо умнее.

Стараясь, дрянная девчонка делала только хуже. Ее шкодливая ладонь как бы получила законное право на прежде незаконные действия и забиралась туда, куда в другое время не разрешили бы, а тело царевны, приподнявшись, выставило мне чуть ли не в глаза темные ореолы в коронах чувственных пупырышек.

– Хватит. – Дернувшись, я грубо вернул Марианну на место. – Не пойми неправильно… я боюсь. Могу не сдержаться и…

– И?..

– И поцеловать.

– Это не проблема.

– А в мыслях я готов даже на большее. На много большее!

Вот и сказал. Зачем? Надеялся, что царевна поймет то, что творилось у меня внутри?

Она поняла. По-своему. Теперь, казалось, от меня ждут не слов, а действий. Через невыносимую вечность принеслось:

– А если готов не только ты и не только в мыслях? Ты думал об этом? Хоть раз? Или кроме себя…

Снова та же песня. Я перебил:

– Устал спорить. И с тобой, и с организмом. Хорошо. Раз вы оба так настаиваете…

Марианна боялась шелохнуться. Ее брови, казалось, получили команду «Подъем!», они потащили за собой распахнутые веки, отчего глаза превратились в нечто невозможное, бездонное, вмещающее в себя все. А щеки окаменели и помертвели.

Я тускло продолжал:

– Не могу больше бороться, искать доводы, где-то находить их и притягивать за уши, только чтобы не делать того, что считаю неправильным. Но вы меня переубедили – ты и мой организм. Отпускаю. Делайте что хотите.

Осанка Марианны выпрямлялась на глазах. Потрясенное лицо не верило, мозги искали подвох.

– Чапа, ты… серьезно?

– Ты меня достаточно изучила. Я хотя бы раз нарушал слово?

– Никогда, это меня и беспокоит. Ты сейчас какой-то не такой. Не в себе. У тебя все в порядке?

– Нет. Я – слабый мужчина, который не нашел сил сказать «нет». Я готов получить удовольствие и, потом, наказание за него – от того себя, которым уже не стать. И от жизни, когда она презрительно хмыкнет и столкнет обратно в толпу таких же. И от своего будущего, о котором мечтал и которое теперь кардинально изменится. И от вертикали принципов, которая рассыплется и сменится горизонталью инстинктов.

– Ты говоришь страшные вещи. Выкинь из головы. Жизнь невозможна с такой ношей. Глупое желание быть правильным тебя погубит. Стань неправильным.

– То есть, стать как все?

– Ну… – К такому повороту Марианна оказалась не готова.

– Хорошо, спрошу по-другому: ты – неправильная?

– Конечно. Разве не заметно?

– Жаль. Странно видеть радость от неправильности, которой больны все. У тебя видна даже какая-то гордость за нее. Но если неправильны все – значит…

Неоконченная фраза повисла в воздухе. Мою мысль царевне нужно додумать самостоятельно, иначе эффекта не будет.

К сожалению, к тому времени мозг работал только у меня, собеседница застряла на «делайте что хотите», упершись в услышанное разрешение, как в стену. Со страхом, отвагой и сомнением ее реснички хлопали, мысли метались, запертые в этом треугольнике. Выходов из любой закрытой плоской конструкции существует, как минимум, два: вниз и вверх, но треугольник надежды вращался в голове, совершал невозможные сальто, не давая сосредоточиться. Стандарт задан обществом, извольте следовать, а не думать.

Я последовал.

– Иди сюда. – Я театрально растопырил руки.

– Нет, я сама! Иначе тебя казнят. А если начну я, то на меня, если что, всего лишь наложат епитимью.

С жаром и недоверчивостью приподнявшись, Марианна перекинула через меня ногу и заняла сданную мной без боя позицию, ранее столь жестко отвоеванную.

Я шумно сглотнул.

Воссев на моем животе, Марианна выпрямилась.