Как я был Анной

На фотках Кевин и Питер рыбачили в бухте Камелота. Под фотографией стояла дата — 2039 год. Кеву тогда было двадцать два. Воронки появятся только через год. Да, наши учёные многое предусмотрели, но они не учли долгого и сильного влияния радиации на природу. Ну а как такое предусмотреть?

— Питер погиб в 2040-м?

— Да.

Внезапно меня осенило. Я схватил Кева за руку.

— Бежим! Быстро!

Я опрометью вылетел из трейлера.

— Ты куда?!

Кевин кинулся следом.

— Котлован. Под новый цех. Он заполнен водой.

— Я не понимаю.

— Клэр пошла рыбачить.

— О господи!

До котлована было два километра. Метров через пятьсот грузный Кевин отстал. Когда он скрылся за поворотом, я перестал таиться и побежал во всю мочь. Замелькали кактусы и кустарники. Вот и обрыв. Я остановился и оглядел рукотворное озеро. Клэр была на том берегу. Она соорудила из ветки удочку и стояла на камне, который торчал из воды.

Я прыгнул. Внизу обрыв был песчаным и покатым. Срезая пятками песок, я как бы сошёл вниз. Возле самой воды я погасил инерцию.

— Клэр!

— Дядя Пол! Я рыбачу!

— Умница! Будь там. Сейчас я к тебе приду.

— Я к вам приплыву, дядя Пол. Вода очень тёплая.

— Нет! Оставайся на камне!

Я кричал напрасно. Прямо в шортах и футболке, оставив сланцы на камне, Клэр вошла в воду и поплыла.

Тут на обрыве появился Кев. Увидев дочь в воде, он заорал:

— Клэр! Быстро на берег!

Дочь его не слышала. Она неумело и старательно плыла. По воде пробежала рябь. Запахло озоном, как после грозы. Фанатики говорят, что перед купанием нужно принести жертву, и тогда вода больше никого не тронет. Не знаю. Может быть. В центре котлована прямо на моих глазах зарождалась большая воронка. Я скинул футболку. Стянул кеды. Я был отличным пловцом. Девяностооднолетним пловцом в теле тридцатишестилетнего мужчины. Бессмертным. Почти богом, если сравнивать меня с обычными людьми. Богом, если сравнивать меня с мутантами. И конченым оленем, если вспомнить, что я дрочу быкам и никуда не могу уехать из Камелота…

Я бесшумно вошёл в воду. Рассекая котлованную муть загорелыми плечами, я плыл, как сумасшедший, едва не выдёргивая руки из суставов. На берегу захлёбывался криком Кевин. Я поднял голову. Воронка расширялась. Клэр плыла на спине, погрузив уши в воду. Наверное, она улыбалась ясному небу. Я поднажал. Через минуту меня закрутила воронка. Я потерял ориентиры. Задержал дыхание. Вода стояла вокруг меня стеной, за ноги утягивая на дно. Я словно проваливался в колодец, доверху заполненный студнем. Вдруг я понял, что гребу по круговороту, как бы помогая воронке меня прикончить. Нет уж. Не так просто. Я сумел перестроиться в обратную сторону. Я уже приближался к поверхности, когда внезапно перестроилась воронка. Она крутила по часовой, а тут закрутила против. Я приспособился снова. В ту же секунду воронка опять сменила направление. Я тоже сменил. И она. И я. И она. А потом ноги свело судорогой. Я устал. Я больше не мог менять направления. Я утонул. И… не утонул. То есть я вырубился, а потом очнулся в джунглях. Я не очень волоку в джунглях. То ли Индия, то ли Амазонка, чёрт его знает. Через два часа я вышел на берег. На берегу двое рыбаков возились с сетями. Смешно, но по виду рыбаки казались англичанами, а напоминали индусов. Я рискнул предположить.

— Ребята, это Гоа?

Англичане были немногословны.

— Гоа.

— У вас есть воронки?

— Есть. В джунглях. В связках ходим. А ты откуда?

— Да я из Дели.

— Из центра, что ли?

— Из него. Изучаю тут кое-что.

— Учёный?

— Некоторым образом. В каком месте у вас чаще всего возникают воронки?

— Вон там в лес войдёшь и три километра на восток. Поляна, а на ней валун большой. Но лучше не ходи. Сгинешь.

— Спасибо, ребята.

Я вошёл в джунгли и побежал. Неужели всё так просто? Воронки-порталы. Но куда тогда подевались самолёты?

Через двадцать минут я добрался до поляны. Хотелось жрать, но я ни черта не смыслил в индийской флоре и поостерёгся. Гейгер показывал 34. Стояла одуряющая влажность. Ближе к вечеру появилась воронка. Я шагнул в неё с дрожью. Опять отрубился. Зато очнулся не в воде, а на земле. То есть я бухнулся на землю с воздуха. Едва успел сгруппироваться. Заозирался. Это точно была не Индия. И не Камелот. Оставалась Австралия. Змей много. Скорпионы. Ядовитые растения. Чёрт-те что. У местных я узнал про воронки. Про водные и воздушные воронки в Австралии не слышали. А вот земляные встречались часто. Скот в них попадает. Ну и людей утягивает.

Конечно, после стольких лет в Камелоте я хотел пожить и в Дели, и в Мельбурне. Но сначала я хотел вернуться домой, чтобы узнать про Клэр. Я даже подумывал взять её с собой, потому что Кевин и Кэти скоро умрут, а она одна не выживет.

Земляную воронку я отыскал ночью. Мне сказали, что они появляются возле кладбища. Там конфет и булок кто-то наоставлял, и я их все сожрал. Склеп ещё нашёл прохладный. Выдрыхся. А потом мой рот залепило землёй, и я вынырнул в знакомом котловане. Не знаю, сколько в Камелоте времени прошло, но по моим ощущениям прошли сутки.