Как быть плохой

– Лично я повеселиться никогда не прочь, – отвечает Викс. – Хотя веселиться, конечно, страшный грех, боженька накажет… Правда, Джесси?

Джесси молчит. Судя по выражению лица Викс, вопреки тому, что она сказала, настроение у нее сейчас вовсе не веселое.

Я выключаю плеер. Что ж, музыкой развеселить мне девчонок не удалось. Но нужно же что-то придумать! Нельзя, в конце концов, молчать, надувшись, всю дорогу!

И вдруг я вспоминаю, что, когда я вчера точно так же не знала, о чем говорить с Марко, я заговорила с ним о погоде – и между нами сразу же завязался живой и веселый разговор…

Стоп. О Марко мне лучше не вспоминать. Чем скорее я его забуду, тем лучше.

Тем не менее, принцип «когда не знаешь, что сказать – говори о погоде» все равно остается верным.

– Жарко… – начинаю я.

– Что ты хочешь, – фыркает Викс, – мы все-таки во Флориде!

– Так жарко обычно бывает перед дождем, – подает вдруг голос Джесси.

– Ты думаешь, пойдет дождь? – говорю я. Но, выглянув в окно, замечаю, что на небе действительно собираются свинцовые тучи.

– Будем надеяться, тучи пройдут стороной, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал весело. – Кстати, по этому поводу есть классная песня – «Walking On Sunshine». Знаете ее?

Я нахожу эту песню в моем плеере, включаю ее и начинаю подпевать. Но тут Джесси поворачивается ко мне:

– Мэл, я тебя умоляю, выключи! У меня голова раскалывается!

Я снова выключаю плеер.

Нет, во Флориде действительно невыносимо жарко… Мне чертовски не хватает снега.

Глава 17. Викс

Дождь во Флориде обычно идет по одному сценарию: сначала минут пять брызжет еле-еле – не поймешь, есть он или нет, и вдруг как хлынет такой жуткий ливень, что ты и не успеваешь опомниться, как в одно мгновение промокнешь до нитки. Хлещет так, что тебе начинает казаться: наступил новый всемирный потоп; уже и не верится, что еще утром сегодня светило солнце и стояла такая жара, что ты не знал, куда от нее деться, и был вынужден врубить кондиционер на полную мощность. Кажется, что весь мир всегда, с самого своего рождения был беспросветно-серой стеной дождя. Впрочем, при всем при этом дождь во Флориде все равно по-летнему теплый.

Я веду машину сквозь стену дождя почти вслепую. Я совершенно не уверена, не сбились ли мы с пути. Но вот, слава богу, все-таки вижу впереди шоссе и дорожный знак с крупной надписью «НА ЮГ». Я сворачиваю на это шоссе.

Признаться, я не бог весть какой водитель. Водить машину меня учил Тулли, хотя он и считает, что «баба за рулем – стихийное бедствие». Всякий раз, когда у меня что-то получалось, по его мнению, не идеально, он цитировал это «мудрое» изречение, на что я, в свою очередь, тоже отвечала ему какой-нибудь колкостью. Экзамен на права я, с грехом пополам, сдала, но машину практически не вожу – во-первых, потому, что на ней почти все время ездят либо мама, либо папа, во-вторых, потому что у меня все-таки еще нет полной уверенности в себе. Вот и сейчас я сижу за рулем «Опеля» Джесси, а в ушах у меня словно звучат насмешливые слова Тулли про «бабу за рулем»…

Разумеется, Джесси и Мэл я не собираюсь в этом признаваться. Как не собираюсь и все время спрашивать у Джесси: «А теперь куда – направо или налево?» Теперь мне уже все равно, куда ехать. Ну, приедем мы вместо Майами куда-нибудь еще – какая разница? После того, как я поссорилась с Брэди, мне нечего делать в Майами.

Мы все молчим, слушая шум дождя. «Дворники» в машине Джесси, как на зло, сломаны…

Ого! Шоссе-то, по которому мы едем, оказывается, платное – впереди маячит будка сбора платы. Вот так всегда – едешь себе и в ус не дуешь, и вдруг, словно ниоткуда, эта чертова будка, и ты начинаешь рыться в карманах, а водитель в машине за тобой отчаянно сигналит, недовольный тем, что ты так долго копаешься… В довершение всего, после того, как я потратилась вчера на хот-доги, денег у меня всего три доллара.

– Платите денежки, дамы и господа! – говорю я, обращаясь к Мэл.

Мэл, слава богу, понимает мой намек – недаром же мы сегодня утром заставили ее заплатить за пирожные! – и, вынув из кошелька две двадцатипятицентовые монеты, протягивает их мне. Ради того, чтобы бросить монеты в металлический ящик, стоящий в этой будке, мне, разумеется, нужно опустить стекло на двери машины – но из-за дождя я решаю не открывать его, пока не въедем под крышу будки. Когда же мы въезжаем, я нажимаю на кнопку, при помощи которой опускается это стекло, но стекло почему-то не поддается.

– Не так, – говорит Джесси. – Нажми на кнопку, а потом сделай так – щелк-щелк…

Нажимаю, щелкаю – никакого эффекта… Позади нас уже успел нарисоваться преогромнейший фургон, и водитель его свирепо сигналит мне.

– Опять не так… – ворчит Джесси. – Нажми – и сразу же пощелкай, без паузы!