Каина

— Какая прелесть, пупсик! — Жанет пришла в восторг. — А почему ты мне никогда об этом не рассказывал?

— Стану я тебе рассказывать о каких-то глупостях!

— Зачем ты врешь, Антонио? Зачем ты врешь? — девичий голосок дрожал от обиды.

Тоненькая Лус Кларита стояла и широко открытыми глазами смотрела на Антонио, красавца Антонио, героя ее мечты.

— А-а, и ты тут, замарашка? Ну-ка скажи мне, что это за домик? — Жанет подбоченилась и, прищурившись, ждала ответа.

— Это будет центр, — начал Антонио, всячески стараясь, чтобы Лус Кларита поняла ситуацию и придержала язык за зубами.

Но Лус Кларита прекрасно поняла ситуацию и ни за что не хотела молчать.

— Этот домик он делает для меня, — твердо сказала она.

— Ах вот как? — Жанет вся напружинилась.

— Да, делает в доказательство своей любви. В этом домике Антонио станет первым в моей жизни мужчиной!

Жанет просто онемела от этой немыслимой бесстыдной наглости, но немота ее продолжалась недолго.

— Какая прелесть, — прошипела она. Если бы кобра заговорила, то, наверное, она выговорила бы это точно так же. Но змеиного в Жанет было мало, она тут же начала орать: — Я ношусь как наскипидаренная, выцарапываю им туристов! Делаю дело! А он тут домики деревенской грязнуле строит! Ты что, совсем рехнулся, Антонио?!

Можешь не отвечать! Я и так вижу, что рехнулся! Пара идиотов! Но мне в этом сумасшедшем домике делать нечего!

Разъяренная Жанет пулей понеслась по тропинке. Антонио постоял секунду в полной растерянности. Лус Кларита хотела его о чем-то спросить.

— Потом, Лус, потом, — отмахнулся от нее Антонио и ринулся вслед за Жанет.

Перепалка, которую слышал Абель, тоже была для него немалым сюрпризом.

— Тихоня, тихоня, а с городским-то у тебя шуры-муры, — сказал он, появляясь перед окаменевшей Лус Карлитой будто из-под земли.

— У меня с ним ничего не было, — прошептала едва слышно Лус Карлита.

— То-то городская дамочка так орала. Она вас застукала, в этом все дело. Вот я расскажу маме про твои шашни!

— Пожалуйста, Абель, не надо, — взмолилась Лус Карлита.

На нее свалилось столько бед, что бедная Лус Карлита вконец отчаялась.

— Ладно, ладно, погожу еще, но теперь ты будешь слушаться меня, Лус Кларита!

Абель засмеялся, глядя, как Лус Кларита убегает от него со всех ног. Он был доволен, девчонка теперь будет ублажать его, станет как шелковая. А то ведь она строптивая и себе на уме, эта девчонка!

Не обошлось без сюрпризов и у Каталины. Они с Паучи переставляли в доме мебель, освобождая комнаты для туристов, когда вошел Рикардо.

— А почему ты не на полосе? — спросила Каталина.

— Я больше не буду там работать, — ответил он. Каталина решила, что ослышалась.

— Что-что? Я не поняла, — переспросила она.

— Я больше не буду там работать, я пришел сказать, что ухожу.

Вот это был удар так удар.

— Ты не можешь уйти, у тебя есть обязательства, — Рикардо буквально выбил у Каталины почву из-под ног: как он смеет так поступать, когда вот-вот должны приехать туристы?

— Нет у меня никаких обязательств ни перед тобой, ни перед кем другим. Я ухожу и точка. Я не хочу иметь с тобой дела, Каталина. Иди в лавку, я принесу туда все, что купил у твоего отца. Я ничего не должен ни тебе, ни доктору Фернандо.

Ах вот в чем дело! Каталина мгновенно вспыхнула:

— Тогда освободи и комнату, Рикардо. Она понадобится мне для туристов!

— Освобожу и комнату. Вечером она будет свободна.

— И правильно сделаешь, мне и благодарить тебя не за что, Рикардо.

— А за послушание? — оставил за собой последнее слово самолюбивый лодочник.

Каталина тут же побежала советоваться с Фернандо.

— Рикардо уволился, так что мы остались с одними рабочими.

— Да что ты? И где же они? Я был на полосе и не нашел ни одного. Встретил Манинью, спросил, она тоже ничего не знает. Нет, так больше невозможно работать!

Нам нужно принимать какие-то меры.

И Каталина решила срочно принять меры. Она отправилась к Манинье. Она не верила, что Манинья могла чего-то не знать, — эта женщина всегда все знала.

Манинья была спокойна и, как всегда, медлительно-величава, тогда как Каталина буквально вся пылала от гнева и обиды — ее обманули, ее подвели, над ней чуть ли не издевались!..

— Вижу, ты надумала всерьез подружиться с Маниньей Еричаной, — приветливо сказала Манинья Каталине. — Мне это нравится, Миранда. Манинья любит, когда ее навещают друзья.

— Это не дружеский визит, Манинья. Ты устроила мне ловушку. Я хочу, чтобы ты мне объяснила...

— Объяснила? Манинья никому не дает объяснений.

— Ты не выполнила договора, Манинья. Где твои люди? Почему ты их забрала?

— Кто сказал тебе такую глупость, что их забрала Манинья? Они свободные люди. Просто они, наверное, устали.

— Ты лжешь, Манинья! Эти люди ничего не делают без твоего приказа. — Глаза Каталины метали молнии, и это даже понравилось Манинье.

— Ты еще слишком молода, чтобы упрекать Манинью, — покровительственно сказала она, — и «ловушку» я тебе прощаю. Я хочу, чтобы мы стали друзьями, и запомни: если Манинья дает слово, Манинья его выполняет.