Кадетство. Выбор

На первый взгляд психолог оказалась ничего себе. Женщина не старше сорока лет и, что главное, не пытающаяся изображать из себя солидного профессора. Когда дверь за Максом закрылась, она улыбнулась и кивнула ему на свободный стул с противоположной стороны стола, за которым сидела сама. Проигнорировав приглашение, Макс прямиком направился к шкафу, открыл стеклянные дверцы и начал вытаскивать одну книгу за другой, небрежно пролистывать их и складывать ровными стопочками на столе перед носом психолога. Та с любопытством наблюдала за его действиями, но никак не комментировала, видимо ожидая, что последует дальше.

А дальше, опустошив шкаф и заложив книгами все бумаги на столе, Макс, словно только сейчас вспомнил, по какой причине пришел сюда, виновато улыбнулся и прошустрил к стулу. Однако когда он сел, оказалось, что стена, воздвигнутая абитуриентом, почти полностью отгородила от него психолога, оставив на виду лишь ее макушку с колосящимися на ней пшеничными волосами. Подождав пару секунд, но так и не дождавшись никакой реакции, Макс заложил ногу на ногу и громко спросил:

— У вас поесть чего-нибудь не найдется?

— Что, простите? — раздалось из-за стены.

— Я, понимаете, когда волнуюсь, всегда есть безумно хочу. Вот и спросил, может, у вас найдется чего съестное?

За стеной раздалось сопровождающееся скрипом шуршание, а затем появилась рука, которая положила перед Максом булочку с изюмом и вновь скрылась.

Недоуменно поглядев на булочку, Макс тем не менее от угощения не отказался:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — психолог встала в полный рост, взяла сразу три верхние книги и пошла складывать их обратно в шкаф, — Я не успела, когда вы вошли, спросить вашу фамилию. А теперь, полагаю, вам уже нет нужды ее называть, — она говорила неторопливо и ласково, задумчиво расставляя книги по алфавиту, а затем аккуратненько выравнивая их.

Быстро запихнув в рот последний кусок булочки, Макс с надеждой посмотрел на психолога. Та, возможно, и заметила его взгляд, но невозмутимо продолжила:

— У вас, Максим Петрович, совершенно нормальная, адекватная даже, я бы сказала, реакция с психологической, — тут она обернулась, — и не только, точки зрения. Отмечу также смекалку, которая, безусловно, пригодится вам во время последующего обучения в стенах нашего славного училища, — закончив расставлять книги, психолог с удовлетворением осмотрела свою работу и вернулась на место, – Поздравляю, идите на медосмотр. И да, — добавила она, в то время как Макс понуро поплелся к двери, — позовите следующего.

Не успел Макаров выйти, как к нему, удивительно проворно для своей комплекции, подлетел Перепечко.

— Ну как? Спрашивала про самолеты?

Мельком глянув на Перепечко, Макс буркнул на ходу:

— Нет, булочками кормила.

— Булочками? — оживился Перепечко, — Ну, я пошел.

А Макс задумчиво побрел по коридору. Дойдя до туалета, он свернул туда и, запершись в кабинке, достал из кармана сигареты. Первое, что бросилось ему в глаза, — это отсутствие типичных для подобных мест надписей на стене и дверях. Кругом все было начисто выбелено, а сам унитаз сверкал, как скальпель хирурга. Забравшись на него с ногами, Макс закурил. Нет, в обычной жизни он эту гадость и в рот не брал.

Но здесь был случай особый. В его положении и заяц, как в одном известном фильме сказано, закурит. Видно, папочка хорошо подготовил почву к поступлению сына. Однако еще рано выбрасывать белый флаг.

Скрипнула дверь. Полукрадущейся походкой некто приблизился к кабинке, в которой засел Макс. Выразительно помолчал… и проявился:

— Здесь кто-то есть?

Голос был низким, но принадлежал явно человеку молодому. Бросив в сортир едва пригубленную сигарету, Макс нажал на слив и вышел.

Незнакомец стоял у стены, отступив назад, благоразумно предположив, что дверь сейчас откроется. Примятые, словно от шапки, волосы чуть прикрывали немного оттопыренные уши, а на носу коричневело несколько детских веснушек. Внимательно оглядев друг друга и не сделав пока однозначного вывода, ребята тем не менее расслабились.

Прищурив и без того несколько раскосые глаза, «примятый» спросил, кивнув в сторону кабинки:

— Курил, что ли?

Макс фыркнул и ничего не ответил. Разве и так не ясно?

— А вот за это и пропереть могут, — доверительно сообщил «примятый», — Если кто узнает, — добавил он после паузы.

Равнодушный, а скорее не имеющий надежды на подобную перспективу Макс подумал, что, пожалуй, слишком задержался в этом сомнительном обществе. Парень ему не понравился. Трудно даже сказать, чем именно.

Но «примятый», похоже, был настроен на знакомство, потому как удобно облокотился о стену и, выпихивая что-то языком из-под верхней губы, вальяжно продолжил:

— Да расслабься. Я вообще-то просто так — предупредить хотел. Ты зачет по физподготовке уже получил?

— У меня освобождение на три года.

— Да ну? — справедливо не поверил «примятый».

Но Макс уже ушел.