Качели судьбы

— Ну только если другой вид, у Эссейла и Николя были следы когтей и укусов, — Николя поежился под взглядом студентов, Эссейл хмыкнул, — а тут…

— Драйт, ты же говорил, что дворец защищает нас от этих тварей?

Менталист мрачно кивнул,

— Говорил…

— Все как в том письме, — повторил Заррот,

— Джеймс, что там дальше? — Спросил Николя, — ты читал эти письма, быстренько перескажи их содержание,

— Да я сам не дочитал, мы с Эссейлом начали биться над переводом той старинной дракатонской книги,

— Отнесем бедного Дрона в сарай, чтобы ночные звери не нашли его тело, а завтра похороним, — распорядился Николя, — Джеймс, дай Эссейлу письма, — куратор обратил свои уставшие глаза на дракатона, — ты сможешь прочитать их нам сейчас?

«Сейчас! Читать? Какое читать, надо бежать отсюда! Прямо сейчас!» — Вереса задыхалась от страха, как они могут так спокойно обсуждать какое-то глупое чтение, когда надо немедленно бежать, прямо сейчас, в ночь, в дождь, не важно, никогда не возвращаться в этот ад. Первобытный инстинкт взял верх над девушкой. Она хотела развернуться и побежать.

Эссейл спокойно кивнул, то, что он тоже волновался можно было понять только по учащенному мерцанию его темно-оранжевых глаз,

— Отлично, хотя ничего отличного нет, все выполняем. — Николя обратился к Вересе, и спросил:

— Что с тобой, почему ты хромаешь?

— Пустяки, — сказала девушка, пытаясь побороть панику, и поежилась от холода. Начал накрапывать мелкий дождь. Вереса без сил прислонилась к колонне просторного крыльца. Кругом чувствовалось дыхание смерти. Слева к небу поднимались многочисленные грибы черного дыма — деревенские каждую ночь жгли костры. — Я просто поскользнулась и вытянула связку, сейчас попрошу девочек, они залечат. И угораздило же кого-то бросить лилию около моего стула, а я впопыхах недосмотрела и поскользнулась. — Студентка показала куратору увядший цветок, — дурацкая гадость! — Николя кивнул, устало поплелся в столовую.

Вереса посмотрела, как Мейз и Нед поднимают мертвое тело Дрона и несут его в сторону сараев, покрутила цветок в руках, неожиданно успокаиваясь, идея немедленного побега уже не казалась ей такой необходимой и заманчивой. — «Надо же, цветок завял уже, надо бы его в воду поставить, завял, а ведь все еще такой сильный аромат… приятный запах…» — Понюхала, так глубоко втянув в себя воздух, что даже закружилась голова, — «да, действительно, очень приятный запах". Вереса чувствовала волну спокойствия и даже некоторого умиротворения. Сильно вздрогнула, когда на нее дунул холодный ветер, снова испугалась: —

"что же такое здесь происходит? Что за ужас, неужели это начало эпидемии?» — Вереса встряхнула свои длинные, светлые волосы, голова кружилась все сильнее, скептически посмотрела на смятую, раздавленную лилию в ее руках, оказывается она все еще ее держит, удивилась, выбросила ее в сторону. Чуть хромая вошла в столовую…

Все уже собрались внутри, Мейз и Нед закончили свою печальную миссию. Настроение в столовой теперь совершенно другое, если до этого, чтение писем трёхсотлетней давности было легкой забавой под бокал вина, способом побороть скуку, ожидая прихода миларда Гарри, который придет и всех их спасет, то теперь, это был шанс выжить и найти ответ на загадку, на реальную опасность реальной смерти от которой, оказывается, не спасает дракатонский дворец.

Вереса оглянулась. Тусклый свет двух огромных, полупотухших каминов с трудом пробивался сквозь мрачную темноту столовой. Просторная комната была погружена в полумрак, и это придавало всему оттенок то таинственный, то зловещий. Невысокая, юркая Лиззи торопливо зажигала свечи, тряхнула короткими волосами, смешно наморщила острый носик,

— Заррот, зажги камины,

Властный взмах рукой, яркий огонь весело запылал, украсив столовую разноцветными бликами и огромными пляшущими тенями. Сегодня на Зарроте голубой камзол, украшенный синими драгоценным камнями и льняная рубашка с чудной голубой полоской. Темно-синие лосины с золотыми полосками, черные сапоги. На его поясе неизменный меч, Вереса увидела, как в руках мужчины мелькнул нож красноватым металлом, когда Заррот поправлял кружевные рукава. С трудом Вереса отвела глаза от его рук, спрятанных в пышных складках кружев. Она подняла глаза и, встретившись с его глазами, заметила в них насмешку и иронию.

Заррот игриво подмигнул ей.

Этот человек улыбался! Заррот улыбался, хотя положение дел совсем не должно было располагать его к улыбкам. Он должен был испугаться как все они — душа должна была уйти в пятки от испуга. Но он не испугался. Значит, у него был план. Вереса чуть расслабилась. Заррот был спокоен — даже слишком спокоен для человека со здравым рассудком. Казалось, что… что все происходящее его забавляет. Словно он смотрел интересный спектакль, сидя в театральной ложе.