Кейт поднялась с места и, отодвинув стол, опустилась на пол и уткнулась лицом в колени Фей. Ее тонкие пальчики гладили замысловатый листик, вышитый на юбке золотой нитью. Фей гладила Кейт по щеке и волосам. Рука скользнула по изящным ушкам необычной формы и робко прикоснулась к шраму на лбу.
– Никогда в жизни не была так счастлива, – призналась Кейт.
– Милая, и мне ты дала неслыханное счастье. Я больше не одинока и чувствую себя в полной безопасности.
Кейт осторожно потеребила ноготком золотую нить.
Они долго сидели, прильнув друг к другу, пока Фей не нарушила молчание:
– Кейт, мы совсем забыли о празднике. У нас же есть шампанское. Наполни бокалы, и давай веселиться.
– А стоит ли, матушка? – забеспокоилась Кейт.
– Почему бы и нет? Я иногда люблю немного выпить. Помогает очистить душу от пакости. Разве ты не любишь шампанское?
– Никогда не увлекалась вином. Оно на меня плохо действует.
– Чепуха. Наполни бокалы, милая.
Поднявшись с пола, Кейт разлила шампанское по бокалам.
– Пей до дна, а я прослежу. Ты же не хочешь, чтобы старушка напилась в одиночку?
– Ты вовсе не старушка, матушка.
– Хватит разговоров. Лучше выпей. Пока не осушишь бокал, я к вину не притронусь. – Дождавшись, когда Кейт выпьет шампанское, Фей залпом опрокинула свой бокал. – Вот так, хорошо. А теперь налей-ка еще. Не отставай, доченька. После двух-трех бокалов все горести улетают прочь.
Все существо Кейт восставало против алкоголя, она хорошо помнила печальные последствия и очень боялась.
– Давай до дна, девочка моя. Видишь, как стало хорошо? Наливай! – не унималась Фей.
После очередного бокала Кейт мгновенно преобразилась. Страх пропал, и на все стало наплевать. Именно этого Кейт и боялась больше всего, но было уже поздно. Вино пробило брешь в тщательно выстроенной защитной стене, выставляя напоказ обман и хитроумные уловки, но Кейт это уже не волновало. Она окончательно утратила контроль над собой, голос стал резким и визгливым, губы сжались в тонкую линию, а широко посаженные глаза издевательски прищурились.
– А теперь, матушка, выпей ты, а я посмотрю. Будь умницей. Бьюсь об заклад, два кряду тебе не выпить.
– Лучше не спорь, Кейт. Проиграешь. Я могу выпить шесть подряд.
– Ну-ка поглядим.
– А ты будешь?
– А как же.
Началось состязание, по столу растекалась лужица вина, а содержимое бутыли быстро убывало.
– Я могла бы порассказать много интересного о молодых годах, – весело хихикнула Фей. – Ты даже не поверишь!
– А уж если я начну рассказывать, так вообще никто не поверит, – заявила Кейт.
– Кто, ты? Не говори ерунду. Ты совсем еще дитя.
– Только ты таких детишек сроду не видала, – визгливо расхохоталась Кейт. – Ничего себе дитя!
Резкий пронзительный звук пробился сквозь затуманенное вином сознание Фей, и она сосредоточенно посмотрела на собеседницу.
– Ты как-то странно выглядишь, – призналась Фей. – Наверное, все дело в лампочках. Совсем на себя не похожа.
– А я и есть другая.
– Зови меня «матушкой», милая.
– Пожалуйста,
– Кейт, у нас впереди замечательная жизнь.
– Верно. Ты и не представляешь, как славно мы заживем.
– Мне всегда хотелось побывать в Европе. Можем взять билеты на корабль, красиво одеться. Будем покупать платья в Париже.
– Может, так и поступим, только позже.
– Почему, Кейт? У меня много денег.
– А будет у нас еще больше.
– Но почему не поехать прямо сейчас? – умоляющим голосом захныкала Фей. – Можно продать заведение и получить не меньше десяти тысяч долларов.
– Нет.
– Что значит «нет»? Мой дом, захочу и продам.
– Уже забыла, что я – твоя дочь?
– Мне не нравится твой тон, Кейт. Да что с тобой происходит? Осталось там еще вино?
– Немножко есть. Пей прямо из горлышка. Вот так, мамочка. Лей его себе на шею, под корсет, на жирное пузо.
– Не будь такой злюкой, Кейт! – заныла Фей. – Мы так хорошо праздновали, зачем ты хочешь все испортить?
Кейт вырвала у нее из рук бутылку и, запрокинув голову, осушила до дна и бросила на пол. Ее лицо приобрело хищное выражение, глаза сверкали, маленький рот приоткрылся, обнажая острые мелкие зубы и выступающие клыки.
– Эх, матушка, – тихо рассмеялась Кейт. – Я тебе покажу, как надо вести дела в борделе. Мы так прижмем мужичье, что приходит сюда опорожнить свое жалкое хозяйство за доллар! Уж мы им доставим удовольствие на всю катушку.
– Ты пьяна, Кейт, – хрипло выдавила Фей. – Не понимаю, что ты несешь.
– Ах, не понимаешь, милая матушка? Хочешь, чтобы я объяснила?
– Хочу, чтобы ты снова стала прежней милой Кейт.
– Поздно. Я не хотела пить, а ты меня заставила, жирная гусеница! Еще не забыла, что я – твоя любимая доченька? Век не забуду, как ты удивилась, что у меня постоянные клиенты. Неужели думаешь, я их брошу? Или полагаешь, они платят мне доллар мелкой монетой? Нет, мне дают десять долларов, и цена все время растет. Они уже не пойдут к другой шлюхе. Их никто не удовлетворит.
Фей рыдала, как ребенок.
– Прекрати, Кейт, – упрашивала она сквозь слезы. – Ты ведь не такая. Нет, не может быть.