К отцу своему, к жнецам

А святой, когда возвестился ему правителя разгоревшийся гнев, воспламеняется желанием мученической пальмы и молит Бога, чтобы открыл ему короткую тропу к кончине и путь до небесных полей позволил убрать пролитою кровью: желанна ему прекрасная смерть, несравненный дар – стать исповедником Божиим. Но в Твоем, о Христе, граде чистейшие крины цветут наравне с пурпурными розами: не один только мученик находит в очах Твоих милость, но всякая жизнь благочестивая; не допускаешь Ты ни Аматора до гибели, ни Германа до преступления, но дивною цепью их связуешь. Меж тем как Герман, людской молвой пораженный, снедается гневом, Аматор, божественного удостоенный откровения, узнает час своей кончины, узнает и то, что Герман будет его преемником. Тотчас сзывает он всех в храм, когда же приходят люди к святому порогу, приказывает отложить оружие, дабы почтить дом Божий, как подобает дому молитвы, а не Марса дерзостного логовищу. Те, послушавшись его, каждый, кто нес с собою какое железо, оставляют вне храма, епископ же начинает речь и вот что им говорит: «Послушайте меня, любезные дети: Бог возвестил мне скорое отшествие от мира; сего ради увещеваю ваше единодушие, да изберете из среды вашей мужа надежнейшего, и будет страж дому Божьему». Слыша таковые слова, все стоят безмолвно, а боголюбезный муж, видя их смущение и недоумение, проходит между ними, как бы сквозь волнуемое море, и, обретя подле самых дверей Германа, оружие оставившего, но дышащего неприязнью, налагает на него руку, власы его остригает, облекает его в ризы священные и, нарицая его братом, увещевает приложить попечение, чтобы сан, ему вверяемый от всемогущего Бога, соблюсти неоскверненным и паству без урона сохранить. Герман же, с изумлением взирая, внемля с покорностью, с того дня оставляет тщету мирской чести и на прежнее безумие не оглядывается, но, новым представ человеком, во всех добродетелях подвизается, одну творя, другой поучаясь, о всех ревнуя, во всех добрых делах не последним желая явиться: таков был росток ревности, из которого возросло великое древо, осенявшее и питавшее многих.

О глубина совета Господня! о судов Его могущество! Посмотри, вот пред тобою человек, ни одной мирской суеты не миновавший своею любовью, но всему приверженный и всякому стыду причастный; что же? хочет ли его смерти Господь? нет, но чтобы обратился от своего пути и жив был. Сего ради оставляет человек древо, которому прежде поклонялся, ради другого, древо тления – ради древа спасения, древо нечистоты – ради древа непорочности, древо надмения – ради древа смирения; оставляет и прилепляется к древу честному, древу лучезарному, древу, царской порфирой украшенному, дабы в сени его процвесть. Из дубравы вышел и в храм вошел, лютые помышления свергнув с себя вместе с мирскою ризою; делается ловец пастырем, и расставлявший сети на лесного зверя избавляет людей от сети дьявольской. Как бы говорит он вместе с апостолом: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобою». Торжественная речь, великое обетование, священное дело, достойное благословения, – оставить все и последовать за Христом: однако читаем о многих, кто первое исполнил, но во втором не преуспел, ибо Спаситель наш радуется, как исполин, пробежать поприще, и обремененный за Ним не поспеет: никто ведь не выплывает с ношей, как говорит некий языческий философ. «Вот, – говорит, – мы оставили все и последовали за Тобою»: не только мирское имение, но и всякое вожделение душевное: ведь тот не оставляет всего, кто хотя бы себя оставляет; нет пользы оставить все, кроме себя самого, ибо нет большего бремени человеку, нежели сам человек. Кто тиран жесточайший, какая власть свирепее над человеком, чем его собственная воля? На миг от тебя не отступит, не даст проглотить слюну твою, но чем больше видит тебя трудящегося ей на угождение, тем сильнее жмет, нудит и тяготит, милости не помня, жалости не зная. Ее одну любят, хотя она одна ненависти достойна, начало беззакония, смерти влияние, великая пагуба добродетелей. Придите же, все обремененные, к Облегчителю бремени, придите и реките Ему: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобою».