К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

– Э… Доброе утро. Я подумал, видишь ли, ты же совсем не знаешь город. А я мог бы, если ты, конечно, хочешь и не возражаешь, кроме того, сегодня мне не надо на службу… показать тебе…

На мгновение Ангве померещилось, будто бы она заразилась от госпожи Торт даром предвидения. В ее воображении стали возникать картины возможного будущего.

– Я еще не завтракала, – сказала она.

– На Цепной улице в гномьей кулинарии «Буравчик» готовят отличный завтрак, и там еще такие фирменные пирожные, «буравчики» называются…

– Уже обедать пора.

– Для Ночной Стражи сейчас еще время завтрака.

– Я практически вегетарианка.

– Там подают соевую крысу.

Она наконец сдалась.

– Ну хорошо, хорошо, только возьму плащ.

– Ха, ха, – услышала она полный цинизма голос.

Она опустила взгляд. Гаспод сидел чуть позади Моркоу и пытался одновременно чесаться и смотреть сердито.

– Убирайся.

– Извини? – не понял Моркоу.

– Не ты, а этот пес.

Моркоу обернулся.

– Он? Он тебе надоедает? Он же такой славный!

– Гав, гав, печенье.

Моркоу машинально похлопал по карманам.

– Видишь? – ухмыльнулся Гаспод. – Юноша – сама простота, правда?

– А в гномью кулинарию собак пускают? – спросила Ангва.

– Нет, – ответил Моркоу.

– Только на крюке, – сказал Гаспод.

– Правда? Звучит неплохо, – кивнула Ангва. – Пошли.

– Вегетарианка, – пробормотал Гаспод, ковыляя следом. – Подумать только!

– Заткнись!

– Извини? – нахмурился Моркоу.

– Просто думаю вслух.

* * *

Подушка была какой-то очень холодной и твердой. Ваймс осторожно ощупал ее. Подушка оказалось холодной и твердой потому, что была вовсе не подушкой, а столом. Щека приклеилась к столешнице. О том, что именно ее держит, он предпочел не думать.

Он даже доспехи не позаботился скинуть. Неудивительно, ведь сейчас он едва-едва сумел разлепить один глаз.

Он что-то писал в своем блокноте. Пытался во всем разобраться. А потом заснул.

Который сейчас час? Не время предаваться воспоминаниям.

Ваймс честно попытался разобраться в написанном:

«Украдино из Гильдии Наемных Убийц: ружие –> Крюкомолот убит.

Запах феерверков. Кусок свинца. Алхемические симвалы. 2-е тело в рике. Клоун. Где ево красный нос? Ружие».

Он долго смотрел на свои каракули.

«Я иду по следу, – подумал он. – И не обязательно знать, куда он ведет. Нужно просто идти. Преступление – его везде найдешь, надо только хорошенько поискать. Наемные убийцы как-то в этом замешаны.

Идти по любому следу. Проверять каждую деталь. Повсюду совать свой нос.

Как жрать-то охота…»

Он с трудом поднялся на ноги и рассмотрел себя в треснутом зеркале, висевшем над раковиной.

События предыдущего дня с трудом пробивались сквозь забитый фильтр памяти. Центральное место занимало лицо лорда Витинари. При одной мысли о патриции Ваймс разозлился. Этот тип велел ему забыть о краже, потому что…

Ваймс уставился на свое отражение…

…Что-то ужалило его в ухо и разбило зеркало.

Теперь Ваймс таращился на дыру в штукатурке, обрамленную остатками рамы. Осколки со звоном посыпались на пол.

Довольно долго Ваймс стоял неподвижно.

А потом ноги, очевидно сделав вывод, что курирующий их разум в данный момент отсутствует, бросили остальную часть капитанского тела на пол.

Что-то снова звякнуло, и стоявшая на столе бутылка виски Джимкина Пивомеса разлетелась вдребезги. Он что-то не помнил, как покупал ее…

Ваймс на четвереньках подкрался к окну и, прижавшись спиной к стене, осторожно выпрямился.

В голове с молниеносной быстротой замелькали изображения. Мертвый гном. Дырка в стене…

Мысль зародилась где-то в районе поясницы и постепенно добралась до головы. Стены, сделанные из покрытой штукатуркой дранки, были довольно старыми, их без труда можно проткнуть пальцем. Что же касается куска свинца…

Он рухнул на пол, и почти одновременно в стене рядом с окном появилась дырка. Взлетела в воздух пыль от штукатурки.

Его арбалет стоял у стены. Ваймс не любил арбалеты, никогда не умел из них стрелять – но у него был другой выход? Делов-то – целишься и нажимаешь на курок. Он подтянул к себе арбалет, перекатился на спину, уперся ступней в скобу и давил, пока тетива со щелчком не встала на место.

Затем он поднялся на одно колено и вложил в желоб стрелу.

Катапульта, не иначе. И размерами этак с тролля. Кто-то забрался на крышу оперного театра или еще куда повыше…

Нужно вызвать огонь на себя, на себя… Он взял свой шлем и надел его на стрелу. Теперь подобраться к окну и…

Подумав еще немного, он прополз в угол комнаты, где стояла длинная палка с крючком на конце. Когда-то, давным-давно, ею открывали верхние рамы окон, которые сейчас проще было выбить, чем открыть.

Он повесил шлем на конец палки, вжался спиной в угол и с трудом поднял палку так, чтобы край шлема показался над подоконником…

Чпок.

Во все стороны полетели щепки. Дыра появилась именно в том месте, где должен был лежать человек, поднимающий над подоконником шлем на короткой палке.