К далеким голубым горам

А где же будет лежать мое тело, когда придет время?

Глава вторая

Мы у себя в плавнях знаем каждый изгиб и поворот водяных тропинок-проток; они складываются в такой запутанный лабиринт, что чужаку здесь и заблудиться недолго. Глядя сверху, от Уэст-Киля, можно подумать, что болота ровные как стол и спрятаться здесь негде. А на самом деле тут полно островков, укромных бухточек, скрытых ивняком проток-каналов между редкими полями.

За многие годы болота сильно изменились, хоть с виду все тут осталось по-прежнему. Попытки римлян осушить их большей частью провалились – из-за колебаний уровня моря, из-за долгих периодов, когда ничего не делалось, чтобы продолжить это дело. Теперь Елизавета подумывала возобновить работы, потому что осушенные болота превращались в богатейшие земли для хлебопашества.

Мы, живущие среди этих болот, не особенно хорошо представляли себе их истинную площадь, нам, полагаю, край этот казался куда больше, чем на самом деле, потому что болота лежали перед нами огромные, необозримые, они простирались в несколько графств-широв и границы для них мало что значили.

Римляне, говорят, добирались даже сюда, до места, которое мы сейчас сдавали в аренду. Это был островок площадью не больше трех акров, отрезанный со всех сторон узкими извилистыми протоками. Стояло тут несколько приземистых невысоких дубов с могучими стволами и толстыми ветками да еще пара-тройка берез. Спиной к известняковому бугру прижималась хижина, строение древнее уже в те времена, когда мой отец бегал тут мальчишкой, а насколько древнее – никто не знал. Много раз обновляли на ней тростниковую крышу, а когда-то давным-давно, помню, я глазел, как отец меняет дверь. Я приезжал сюда перед первым своим плаванием в Америку, но и теперь, почти через год, ничего тут не изменилось.

Даже Черный Том, хорошо знакомый с болотами, об этом месте не знал. А мы с Уильямом знали.

– Что за славное местечко! – восхищенно вертел головой Черный Том. – Да тут можно прожить, ничем кроме ловли угрей не занимаясь.

– Можно, но я предпочитаю Америку, Том, хоть и люблю это место. Красиво тут, когда кричат болотные птицы и последний свет заката падает на желтые водяные лилии. И никогда мне не забыть, как плещут мягко весла, когда лодка пробирается по протокам, или как утренний туман лежит низко-низко над самой травой.

– Ты тут родился?

– В том самом коттедже, который мы только что проплыли. Мой отец был солдатом, вернувшимся с войны, ему даровали эту землю в награду за свершенные им деяния. Я думаю, это было именно то, чего ему хотелось, – своя собственная земля и спокойная честная жизнь. Немало стран прошел он с мечом и луком. Он научил меня многому из того, чему учат в школе, и многому такому, чему в школе не учат, и я чту его за это. Он хотел для меня лучшей жизни, и она будет у меня там, в Америке.

Черный Том кивнул.

– Отец завершил свою жизнь, – продолжал я, – и подготовил хороший фундамент для меня. И я, когда настанет время, сделаю то же самое для своих сыновей. Но я желаю для них чести – чести и человеческой гордости, а не богатства. И не желаю я титула либо же места возле королевы или короля, ибо гордость, какую дает титул или знатный род, – пустое дело, подобное сухим листьям, которые срывают холодные ветры осени.

– У тебя есть жена?

– Не-ет… но скоро будет, если все сложится хорошо. Славная девушка, она поедет со мной в Америку, – я чуть задумался, потом усмехнулся: – И не столько потому, что я хочу взять ее с собой в эту дикую страну, а потому, что она не захочет остаться здесь. Милая она девчушка, мы с ней хорошо поплывем под одним парусом. У меня отличный корабль, трюмы уже забиты грузом и он ждет только попутного ветра – и меня.

– Она, должно быть, крепкая девчонка, раз не боится податься в дикие страны.

– Что да, то да, Том, и я много об этом раздумывал. Мужчинам должно не бояться опасностей, ибо у нас широкие спины, чтобы сносить удары, но меня дивит мужество женщин, которые идут с нами, хоть должны думать о том, что будут рожать детей в одиночку, без помощи, в далеких краях. Знаешь, Том, порой сам удивляюсь: зачем я уезжаю, если есть у меня вот это владение? Если королева Бесс осушит болота, так я стану состоятельным человеком, ибо изрядный кусок их принадлежит мне. Но ради этого я не останусь.

– Ну, со мной, паренек, дело другое. Меня ждет только петля на Тайберне, – заметил Том.

– Может и так, Том. Но подумай вот что: другие такие же как ты остаются. Сколько людей в Британии захочет сегодня уплыть в Америку? Сколько людей, тебе знакомых, предпочтут таиться в городах, прятаться, перебегать с места на место, но не попытать счастья в новом краю? Они прячутся от перемен. Они их боятся. А мы – нет.

– А каковы тамошние дикари?

– Я знал всего нескольких… Их жизнь требует от человека силы – и потому они уважают силу. Им приходится воевать с врагами – и потому они уважают воинов. Трус представляет опасность для племени – и потому они презирают трусов.