К далеким голубым горам

Завязался какой-то пустой разговор, а жена хозяина тем временем отвела Лилу в комнатку под крышей, маленькую, но чистенькую; к тому времени, как гости разошлись и пришла пора спать, я завернулся в плащ и устроился у камина. Заведение это было небольшое, и кроме меня тут остался только один человек – невысокий, коренастый, с приятной улыбкой и бдительными глазами. Он немного смущал меня, потому что не задавал вопросов и вообще не участвовал в разговоре, однако, покуривая у огня, внимательно слушал, что говорят другие.

Когда я укладывался, кутаясь в плащ, он заметил:

– Хорошие у вас там лошадки.

– Да, – отозвался я, не желая пускаться в разговоры.

– Они дальний путь прошли, – продолжал он.

– Да, – повторил я.

– И, несомненно, им придется еще пройти немало. Такое у меня мнение, что вам бы не помешали свежие лошади, и тоже крепкие.

Вот теперь я насторожился – он явно куда-то клонил, и хорошо, если только хотел продать лошадей. Этот человек был неглуп, а такие меня всегда тревожат.

– Мои лошади – сильные, – сказал я. – Хороши для дальних поездок.

– Не сомневаюсь, – согласился он, – но что, если их вдруг придется гнать? Сколько они выдержат?

– Сколько надо будет, столько и выдержат, – отрезал я. – На других у меня серебра не припасено. Ничего, пройдут весь путь, а как дорога кончится – на зеленые пастбища, отдохнут малость.

– Ну да, ну да, но только вам все равно понадобятся другие – или я сильно ошибаюсь.

Он наклонился и выбил трубку о край очага. А потом проговорил тихонько:

– Чертовски много хлопот ты причинил своим друзьям, парень.

– Ты о чем это?

– Имя Фегани тебе что-нибудь говорит? Или имя Питер?

– А как же, Питер есть в Библии – апостол Петр, – отозвался я.

– Это другой Питер, – сухо возразил он. – Ты, парень, в большой беде, потому что люди будут про тебя расспрашивать и в Оксфорде, и в Уинчестере, и в Бристоле тоже.

– Вы как будто говорили о лошадях?

– Да.

– Отведите их на дорогу к Сайренчестеру – старую римскую дорогу. Постойте там с ними – мы будем проезжать.