Изнанка мира

— Породниться с Анатолием хочешь? Да я тебя собственными руками в порошок сотру, если твой отец не сможет! — в словах замначальника партии слышались железные нотки. — Лично к стенке поставлю, и не посмотрю, чей ты сын! Пока я возглавляю бойцов северной партячейки, предателей среди них не будет, слышишь?!

Кирилл скинул с себя руку Сомова.

— Вы обещали! Вы обещали выполнить все, чего я захочу! Вы дали честное слово коммуниста!

— Нет! ЭТО — никогда! — ответил тот, вне себя от гнева. — Ты даже не понимаешь, что сделал ее отец, ее брат. Они же обманули Лома, его кровь на их руках!

В следующий момент локоть начпартии врезался парню прямо в нос. Брызнула кровь, а цепкие пальцы железным кольцом сомкнулись вокруг запястья Кирилла, заломили кисть внутрь и бросили его на пол. Револьвер, нацеленный на переносицу юноши, чуть подрагивал в руке разъяренного мужчины.

— Давай! Стреляй! Теперь я знаю, чего стоит твое слово!

Опасность стерла колебания, и в глазах Кирилла, налитых слезами боли, Федор не заметил никакого страха. Наоборот, в них было столько чистоты, столько наивной веры в идеалы, которые прививались парню с детства и которые еще не успели рассеяться под ударами жизненных обстоятельств, что заместитель секретаря Северной партячейки отступил, не найдя в себе сил разрушить эту святую убежденность в СЛОВО КОММУНИСТА.

— Ладно, Зорин, — в голосе Федора еще клокотало бешенство, но черная дырка ствола ушла в сторону. — Раз так все поворачивается, ты вынуждаешь меня свое обещание выполнить. Только смотри, держи ее подальше от моих глаз. Если увижу, могу не сдержаться и пристрелить…

Сомов подал юноше руку и помог встать на ноги, а потом молча повернулся и пошел в сторону Красносельской. Несмотря на все пережитое и страшную усталость, у Кирилла будто выросли крылья: он завоевал право жить для лучшей девушки на свете! О большей награде нельзя было и мечтать!

И он зашагал по туннелю ритмичным, скорым шагом; лишь контузия давала о себе знать звонкой легкостью в голове. И в этом абсолютном Ничто, которое не замутняла ни одна мысль, Кирилл вдруг стал различать шепот: сначала тихий, невнятный голос, который потом будто окреп, к нему прибавились еще звуки. Наконец в пустоте черепной коробки зазвучали невнятные слова…

— Федор! — закричал Кирилл, закрывая ладонями уши. — Ты ничего не слышал?

Сомов оглянулся, но останавливаться не стал.

— Пойдем уже, Зорин, — против воли улыбнулся он. — Нас ждут великие дела…

Глава -3 НЕ ПО ПЛАНУ

«А на фуражке на моей серп, и молот, и звезда.
Как это трогательно: серп, и молот, и звезда…»

гр. «Гражданская Оборона», «Все идет по плану»

Подарят новый костыль — и помирать не с руки:
Перекрестить партбилет, уйти в атаку на БАМ.
Пугая немцев рублем, пронзая грудью штыки,
По Елисейским полям да по сосновым гробам.

Комсорги спят на костях, в бараках нет козырей,
И запевала забыл у «Варшавянки» слова.
А на Лубянке орлы — один другого добрей:
Потом, конечно, простят, но расстреляют сперва.

Кому — путевку в Сибирь, кому — на хлеб колбасу.
Мой пионерский значок прожег навылет карман.
Все не по плану. Но так, чтоб невиновных — под суд.
Все не по плану. Но кто нарисовал этот план?

А помнишь, как Ильичу рукоплескала страна?
А помнишь, плыли на юг остатки конницы злой?
И кровью в серой пыли писал Господь имена
Тех, кто под слоем любви скрывал предательства слой.

Пусть бронепоезд молчит, пусть в сердце — холод и мрак.
Но дьявол вычерпал страх и расчехлил пулемет.
Не плачь, родная, по мне. Я — неизвестный дурак.
Мне троекратный салют дороже грамот и льгот.