Изнанка

— Что она… оно делает? — шепотом, словно боялась спугнуть несмышленое животное, спросила Сти.

Ей никто не ответил. Все наблюдали за последней зажигалкой — розовой. Она так и осталась лежать на вывернутом куске асфальта в окружении ручек да промокших клочков ткани.

— Не любит красных тонов… — проговорил Рысцов, подняв воротник плаща,

— И что с того? — уже более уверенным голосом осведомилась Сти, оправившись от первого впечатления.

— Не знаю. Просто жутко как-то… — честно признался он.

Роберт снял перчатку и поднял руку, раскрывая ладонь. Скуластое лицо в жестком свете прожекторов казалось выдолбленным из алебастра. На очках, которые ему асболютно не шли, прыгали блики.

— Не нужно. — Валера сделал шаг вперед и предупреждающе встал перед ним, опуская зажатый в пальцах осколок стекла, через который смотрел на «каплю».. — Ты же знаешь, на флюки наши выкрутасы не действуют.

Роберт жестко посмотрел на него и процедил:

— Отойди. Я хочу попробовать.

Рысцов пожал плечами и сдвинулся в сторону.

— Как знаешь… Кристина, нужно, чтобы Борис посмотрел на эту диковинку…

— Достанешь его теперь, — сердито отмахнулась Сти. — Только завтра, не раньше.

— Чем скорей, тем лучше…

— Гляньте-ка! — сдавленно вскрикнул один из экспертов, пятясь назад.

Сти и Рысцов вовремя повернули головы, чтобы хорошенько рассмотреть, как от руки Роберта скользит мощная струя измененного пространства, расшвыривая куски асфальта с примерзшей щебенкой, красными лоскутками и авторучками… обволакивая «каплю».

Воздух вокруг флюка стал плотнее, задрожал, искажая контуры черного сгустка вещества. Мелкие камешки и ледышки разлетались в прах, те, что покрупнее, кувыркались прочь, гонимые мощью сшиза второй категории. Поднялся ветер, взметнувший на площадке пыль и заваливший наземь столбики со спутавшейся оградительной лентой. Сти снова надела капюшон и придерживала его одной рукой. «Капля», кажется, начала поддаваться, аритмично пульсируя и нехотя сжимаясь в размерах…

И вдруг кадр резко превратился в негатив… Будто полусонный математик, корпевший над непослушным уравнением, случайно заметил, что виной всему один-единственный знак, коварно притаившийся в дальнем его конце.

И поменял его на противоположный…

«Капля» ослепительно вспыхнула, оборачивая свет прожекторов в непроглядную тьму, до неузнаваемости коверкая окружающие предметы. Лица людей застыли на долю секунды неподвижными масками с уродливыми провалами глазниц и стылыми искрами зрачков в их глубине…

Оглушительно грохнуло.

Ударом отразившейся от «капли» энергии Роберта отбросило метров на десять. Он заскользил по шоссе на спине, сшиб кого-то с ног и, крепко приложившись затылком о бампер ближайшей машины, вырубился.

Ветер мгновенно стих.

Сти стояла, не смея шелохнуться, и инстинктивно сжимала руку Валеры. Она просто-напросто по-женски испугалась. Зрение возвращалось медленно, в ушах звенело, по коже ползали противные мурашки… Рысцов пришел в себя, выдернул пальцы из ее мертвой хватки и, слепо тараща глаза, пошел к осевшему безвольной грудой Роберту. Не успел он пройти нескольких шагов, как тело самого сильного сшиза России растеклось оплавленной свечой и пропало.

— Он… он проснулся? — запинаясь, спросил стоящий неподалеку пожилой эксперт. — Это ведь экстренка сработала, да?

Рысцов медленно повернул голову, пытаясь разглядеть его перепуганное лицо, но пока были видны только подсвеченные с одной стороны контуры — эффект похлеще, чем если б фотовспышкой в упор хлопнуть. Негромко произнес:

— Это не экстренка. Боюсь, что это начало следующей серии нашего общего кошмара.

— Какого кошмара? — тупо спросил эксперт и машинально поскреб бороду.

Рысцов не ответил. Он подошел к Сти, которая все еще смотрела на разбросанные красно-белые ленты, не решаясь обернуться. Поинтересовался голосом латентного маньяка:

— Слушай, а вдруг все это сон? Обыкновенный страшный сон… Знаешь, бывает так: обожрешься на ночь жирного, а потом до самого утра чудится всякий бред.

Она, слегка повернув голову, взглянула в безумные глаза и провела ладонью по небритой щеке. Сняла очки сначала с него, потом с себя. Отбросила в сторону. Коротко и цинично сказала:

— Ты мне только не вздумай рехнуться. Работы невпроворот.

— Ущипни меня, — беспомощно утыкаясь лбом в ее руку, попросил Валера. Его колени предательски подрагивали. — Пусть я проснусь. Пожалуйста…

— Еще не время.

— Он же погиб. — Рысцов старался взять себя в руки, но бегающий туда-сюда шальной взор выдавал его тихую панику. — Этот флюк просто взял и размазал его! Что дальше? Это, по-твоему, часть плана? Я не согласен такими коврижками упорядочивать мир, знаешь ли…

— Роберт сам нарвался, — жестко сказала Сти, поглаживая Рысцова по упругим смоляным волосам. — Никто не виноват.

— Раньше эс не проявлял агрессии, ты понимаешь?! — взорвался Валера, отстраняясь. — Что-то позволял, что-то нет, но сам по себе никогда не причинял человеку вреда!

— А стеклокуполы?

— Это не то!

— Почему же?! Ну-ка объясни, умник! Не совсем понимаю, в чем разница?