Изнанка

Он вслух обзывал себя маргиналом и мизантропом, то и дело останавливался, ставил баулы на заснеженные шпалы и поправлял воротник дубленки. До входа в помещения новой студии оставался еще добрый километр. Слева сквозь белесые порывы ветра Валера различил очертания заброшенного на зиму кафе. Преодолев искушение свернуть и укрыться от вьюги, продолжил путь: переждать ее все равно не удастся, тут если начало мести, то до утра стихия не угомонится. А расслаблять себя мнимым теплом помещения, где сквозняк на сквозняке сидит, нет смысла.

Переставляя коченеющие ноги, Рысцов решил, что простуда ему обеспечена. Хорошо, если отделается ангиной и дело не дойдет до воспаления легких… Так и подмывало распаковать одну из сумок и глотнуть коньяка прямо из бутылки.

Когда Валера перестал осязать собственный нос и спина уже готова была остаться зафиксированной в положении «зю» навечно, он наконец увидел впереди мутные желтоватые пятна огней периметра. Амундсен долбаный…

— Валерий Степанович, что ж вы в одиночку-то отправились? — сокрушенно покачал головой офицер у входа в бункер, глядя на побелевшую рожу Рысцова и помогая ему снять рюкзак. — В горах зимой такое геройство может плохо обернуться.

Валера просипел что-то неразборчивое на тему «да какое там, так его в душу, геройство», на одеревеневших ногах-ходулях передвигаясь в глубь коридора.

В ярко освещенном холле, оборудованном под студию, он встретил Феченко, яростно спорящего с каким-то оператором. Бородач, заметив Рысцова, на миг замолчал и смерил его все еще скрюченную фигуру взглядом эксперта по обморожению из травмопункта.

— Водки выпей, — в конце концов посоветовал Дима и вернулся к распеканию оператора.

В студию из бокового прохода влетела Мелкумова. Она рвала и метала. Причем в прямом смысле слова: раздираемые листки оседали клочковатым бураном прямо на пол.

— Из чего вы тут собираетесь пропаганду на весь мир делать? — взвизгнула Вика, резко оборачиваясь к опешившему сценаристу. — Из побрякушек вроде новостей и политики?! Какого лешего? Сейчас это никому не нужно! Полностью концепцию менять надо, понятно?! Тунеядцы! Мы здесь собираемся выступить в качестве реальной силы, а не клоунами какими-нибудь очередными заделаться! Ты вообще на планерке генеральной сегодня утром присутствовал?

Кудрявый сценарист рьяно закивал.

— Какого лешего в таком случае ты мне тут понаписал?! У нас через два часа эфир! Развлекуха — это дело Андрона! И он, в отличие от некоторых, свое ремесло знает! Работает на износ! А нам, любезные, нужно грамотный черный пиар состряпать, чтобы сшизы по углам забились! Чтобы люди на них бросаться стали! Так вот жестоко, да. Деваться некуда, ведь пока они спокойно по эсу разгуливают и бесчинства творят, С-каналы мрут, как комары от «Фумитокса»! А С-пространство меж тем через день-другой такой фокус отчебучит, что вы все ядерную войну сами запросите взамен… — Она наконец обнаружила в студии Рысцова. — Ох, Валера… Ты чего бледный такой?

— Подмерз…

— Господи, у нас работы непочатый край, а ты болеть вздумал? Сейчас же иди отвар зверобоя сделай и лечись! Коробочку у меня в комнате на столике возьми.

— Зверобой — это самец зверя, — философски изрек Валера, растирая ладонью нос. — А зверогерл — самочка…

— Тьфу! Придурок! — улыбнулась Вика, когда смысл слов дошел до нее. — Видать, ты и мозг себе отморозил.

— Не исключено, — сердито ответил Рысцов.

Петровский, как всегда, ворвался в помещение решительно и целеустремленно. Он поправил голубую шляпу и радостно провозгласил:

— Теперь мы государственные преступники.

Все присутствующие выжидающе посмотрели на гения freak-режиссуры.

— На шести недавно запущенных ретрансляционных спутниках нелегально установлено наше оборудование, — с готовностью пояснил он. — Единовременный радиус охвата — треть площади поверхности планеты. Если после первого эфира нас не вычислят в течение часа, считайте, что крупно повезло!

— Отлично! — хмуро поддержал его вошедший Шуров. — Лично меня радует только то, что в нашей стране все еще наложен мораторий на смертную казнь…

— Ерунда, — весело отмахнулся Андрон. — Наша задача как можно быстрее добиться поддержки широких общественных масс. Как известно истории, у тех, кому симпатизирует народ, самый надежный протекторат.

— Ты это следователю объяснять будешь, когда он тебе камни в почках дробить начнет… — угрюмо подытожил Рысцов. — Продукты я принес, на сутки должно хватить.

— Молодец, Валера! — подбодрил Петровский. — Только побольше оптимизма! Что ты скорчился весь?.. Бравируешь?

— Он замерз, — трубным голосом заступился Феченко.

— Ну так иди и погрейся, — резонно заметил Андрон, обнажая крепкие зубы. — Только смотри аккуратней, не напейся с горя — у нас скоро первый эфир! Историческое, между прочим, событие.

Рысцов махнул рукой и двинулся в сторону своих скромных апартаментов. В одном режиссер прав: действительно нужно оттаять.