Изменить судьбу

Короче, весь остаток вечера меня преследовало навязчивое желание подойти к Оле с Измаилом, отодвинуть его в сторону и сказать, чтобы не лапал мою девушку, а затем самому пригласить ее на танец и больше уже не отпускать. К несчастью, это желание было из разряда несбыточных. Мне только и оставалось, что молча скрипеть зубами от злости, глядя как этот танцор пытается «клеить» мою любимую. И как только у него хватает наглости делать это прямо на глазах у Динары? Бедная девушка старалась делать вид, что ничего не замечает, но у нее это плохо получалось: в конце концов, она сказала, что у нее разболелась голова и ушла домой, так и не дождавшись окончания турнира. А Измаил даже этого не заметил… Вот ведь гад! И как таких только земля носит? К чести Оли, надо сказать, что она не давала этому танцоришке никаких шансов на успех, почти не улыбалась и старалась сохранять дистанцию. Если бы не это, я бы точно взбесился и устроил безобразный скандал, после которого объясняться с Маринэ было бы намного сложнее.

Но вот, наконец-то этот бесконечный день подошел к концу. Мы вышли из клуба, распрощались с Измаилом и близняшками и принялись ждать машину Маринэ, которая любезно предложила подбросить нас до дома. Я решил, что более подходящего случая поговорить с ней сегодня точно не представится (пусть даже после этого нам придется добираться пешком) и, взяв ее за руку, серьезно попросил:

— Маринэ, давай отойдем в сторонку. Мне надо тебе сказать кое-что важное…

Девушка доверчиво взглянула на меня, потом засияла ослепительной улыбкой (они с Измаилом все-таки победили в своем танцевальном соревновании, и у нее было прекрасное настроение) и шутливо поинтересовалась:

— Ты что же, хочешь поздравить меня с победой наедине? Ну что ж, отойдем, я с удовольствием послушаю…

Я почувствовал себя последним подонком, за то, что на самом деле собирался ей сказать и тем самым разрушить ее иллюзии. Но у меня не было выбора. Мы отошли к деревьям неподалеку, и Маринэ выжидательно уставилась на меня, а я все не мог подобрать нужные слова.

— Ну, так о чем же ты хотел поговорить? — поторопила меня девушка, устав ждать.

Я глубоко вздохнул и собрался с силами:

— Маринэ, ты замечательная девушка. Я такой никогда не встречал, честное слово. И танцовщица ты просто великолепная. Поверь, я совсем не удивлен, что вы сегодня победили. Но я хотел поговорить с тобой не об этом, а о том, что… — договорить мне не дал оглушительное бибиканье автомобиля, заставившее вздрогнуть нас обоих.

— Ой! За нами машина приехала! — воскликнула Маринэ, вглядевшись в подъехавший транспорт, и непринужденно попросила — Адам, давай мы завтра договорим. Ты только не теряй свою мысль, ладно? Просто сейчас нет времени нормально поговорить, а в машине будет не очень удобно — пояснила она свою просьбу и схватила меня за руку — Ну пойдем. Не будем задерживать водителя.

Признаться, я в этот момент испытал такое облегчение от того, что моя «казнь» откладывается еще на какое-то время, что временно потерял ориентацию в пространстве и позволил Маринэ привести меня к машине как послушного ослика на веревочке. Тимур и Ольга одновременно вопросительно взглянули на меня. Я едва заметно отрицательно покачал головой, показывая, что разговор не состоялся. Как ни странно, в их глазах я прочитал почти такое же облегчение, какое и сам испытал минуту назад. Видно и моим друзьям не хотелось расстраивать Маринэ.

Как бы там ни было, мы все вместе сели в автомобиль и успешно добрались до дома, попутно договорившись, что встретимся завтра часа в три у городского фонтана. У Маринэ на первую половину дня была назначена какая-то серьезная встреча, которую она никак не могла отменить. Выбравшись из автомобиля Шагировых, мы поплелись домой. Оля так устала, что засыпала прямо на ходу. Я тоже сильно перенервничал и с трудом волочил ноги. Из всей нашей компании лучше всех выглядел Тимур, но и он молча брел рядом непривычно удрученный и задумчивый. У меня уже не было сил выяснять, что его так расстроило, поэтому я решил отложить этот вопрос на потом.

В доме все уже давно спали. Так что мы пожелали друг другу спокойной ночи и тихонько разошлись по своим комнатам.

Воскресенье, 2 мая 2004 г.

Адам