Изгоняющий демонов

Из Суби царь повел войско в большую область Сангибуту, состоявшую из трех стран — Улху, Бари и, собственно, Сангибуту. Эта область располагалась на восточном берегу Урмии.

Наиболее важным городом этой области был Улху, охраняемый крепостью Сардуризурди. Город и крепость были обнесены стенами высотой около тридцати локтей. В Улху находился и дворец урартского царя. Жители Улху, предупрежденные сигнальными огнями, поспешили укрыться в горах, и, захватив практически пустой город, ашшуры предали все страшному разгрому.

У Эрибу, который еще не привык к жестокостям войны, с горечью и сожалением наблюдал, что стало с цветущим краем, по которому прошли их войска. Ашшуры уничтожали все: красивые дома, огромные дворцы, засыпали каналы, в сооружении которых урарты славились особым умением, вырубали сады и виноградники. Деревья складывались в кучи и тут же сжигались. Часть огромных запасов ячменя и пшеницы роздали воинам, а то, что солдаты не смогли унести, утопили в болоте. Посевы уничтожили до последнего колоса, а луга вытоптали конницей и пехотой.

«Зачем?!» — хотел спросить Эрибу у командиров, но предусмотрительно придержал язык за зубами. Богоравному царю видней…

Глава 6 Караван

Дорога тянулась бесконечной лентой среди песков и хилых деревьев, исчезая в зыбком мареве далеко впереди. Караван ослов, нагруженных изделиями горшечников и другими товарами Земли Ашшур, медленно полз по дороге, как полудохлый уж, и Эрибу изнывал от жары и безделья. Как и все погонщики, он вышагивал рядом с животными, время от времени подгоняя длинной палкой особо упертых осликов, которым хотелось свернуть в ближайший лесок, где журчал ручей, и, вдоволь напившись воды, отдохнуть в тени густых кущ.

Но до ближайшего караван-сарая было еще далеко, и розовые мечты бедного животного безжалостно разрушал немилосердный погонщик…

Постоялые дворы (или караван-сараи) на пути следования торговых караванов начали сооружать еще со времен правления вавилонского царя Хаммурапи. Их располагали с таким расчетом, чтобы до следующего места отдыха можно было добраться за один переход. Прежде торговые пути охраняли отряды солдат, но в последнее время из-за смуты в Вавилоне снабжать дорожную стражу необходимым припасам стало некому, и охрану караван-сараев упразднили.

Поэтому погонщики ослов имели оружие, и не только привычные луки, но и копья, и пращи, и мечи. Мало того, в основной своей массе они были солдатами-ветеранами, которые прошли не одну войну и их не пугала встреча с разбойниками, охотниками за легкой добычей.

Эрибу не без зависти посмотрел на крытую двухколесную повозку, переделанную из боевой колесницы, в которой ехал изрядно упитанный купец, владелец каравана. Его звали Бэл-аплу-уцур. Не считалось большим секретом, что почти все купцы в той или иной мере были шпионами своих государей. Иногда они продавали секреты и своим, и чужим — лишь бы хорошо заплатили. Веры им не было никакой, но и без них тайно проникнуть в логово врага не представлялось возможным. А для купцов ворота любого города всегда открыты.

Бэл-аплу-уцур верно служил всем, кто хорошо платит. Он был жаден до неприличия. Погонщикам — практически своей охране, от которой зависела его жизнь, — купец платил сущий мизер. Большинство ветеранов нанялось к нему от безысходности. Все они были авилум — свободными людьми, но без средств к существованию. В конечном итоге им светило долговое рабство, но бывшие солдаты считали, что лучше умереть, чем стать вардумом.

По этой причине торговаться с Бэл-аплу-уцуром никто не стал. По крайней мере, деньги он платил исправно, хоть и небольшие, да и питание и кое-какая одежка были за счет хозяина. К тому же в Вавилоне, по слухам, все дешевле, нежели в Дур-Шаррукине, Ашшуре и Ниневии, поэтому ветераны надеялись прикупить ходовой товар, чтобы дома продать значительно дороже и немного поправить свое финансовое положение.

Что касается Эрибу, то юноша попал в погонщики по воле случая. Он все еще был солдатом армии ашшуров (шел лишь второй год его службы), правда, уже не раб-эширте, а в очень высоком для простолюдина звании — лапуттама. Син-ах-уцур выздоровел на удивление быстро, поразив этим и воинского лекаря-асу, и жрецов, которые точно знали, что их заклинания не помогут туртану.

И тут — такое неожиданное выздоровление. Все решили, что это огромная милость богов к столь выдающейся личности. И только Син-ах-уцур точно знал, кому он обязан жизнью. Но помалкивал. Армейскую дисциплину никто не отменял, законы Земли Ашшур незыблемы, и самовольное проникновение простого солдата, пусть и раб-эширте, в шатер туртану каралось смертью. Чего спасенному от верной смерти Син-ах-уцуру вовсе не хотелось.