Иван

— Ну что, выпьем за знакомство? — стукнулись, девочка поставила стопку, а мужчины пригубили. Виктор не настаивал, а Настя стала усердно угощать приехавших. Наконец Виктор спросил у Таро:

— А где же Кова?

— Томск, больница, желтуха, с ним дочь старшая, а нас он послал сюда. Это его давняя мечта, он так много и хорошо о вас рассказывал. К вам ехали всей семьей.

— А мать в Японии?

— Мама там, на могила, смерть, — Таро стал волноваться и путать русские слова.

— Умерла? — с ужасом спросила Настя.

— Аха, тва хода тому. Наступило неловкое молчание. Но Таро заговорил снова:

— Отец хотель чтобы мы нежданно сами, суприс такой, а тут глаза желтый, живот болел, и вот так, а подарок идет вам скоро.

— Какой подарок? — не понял Виктор.

— Потом узнал, отец не велел». Пообедали и поужинали сразу, все ели с аппетитом, да и гости не стеснялись. Убрали и перемыли посуду, Настя постелила в соседней комнате мужчинам, а на свою кровать уложила девочку. Девочку звали Тики, а второго парня Тое. Виктор ушел в конюшню. Вскоре бесшумно вышел туда и Тое, стал наблюдать за работой Виктора.

— Нравится? — заметил Виктор. — Аха, — закивал мальчик. — Иди сюда, — и Виктор подвел мальчика к жующей корове. Тое погладил ее по спине, на что животное никак не среагировало. Потом посмотрели коз, куры уже дремали, лишь молодой петух настороженно крутил головой. Зашли в комнату; тихо мурлыкал динамик, девочка лежала на кровати с открытыми глазами и, повернув голову в сторону вошедших Виктора и Тое, заулыбалась.

Настя была вся в радостных хлопотах, ей нравилось, что в доме так много людей, особенно по душе пришлась ей девочка. Таро сидел за столом и с удовольствием наблюдал за Настей. Было ему лет двадцать пять-двадцать семь, но выглядел он совсем молодо.

— Нравятся ему животные, — сказал Виктор, обняв Тое за плечи. — Это хорошо.

— У нас тозе есть коровы, семь, лошадь твадцать, овца, косы, — заулыбался Таро.

— Ого, как много! — удивилась Настя. — И что ж разрешают?

— Как разрешают? А кто долзен? — не понял Таро.

— Да ладно, — вмешался Виктор, — это все у нас должна разрешать партия.

— Я знал, отец говорил, толка зачем?

— Ну, не будем говорить о политике, лучше располагайтесь, с дороги отдохнуть надо, — проговорила Настя.

— А телевизор тозе нет? — показывая на динамик, спросил Таро.

— Нет… у нас пока телевизоры есть не у многих, есть приемник — в той комнате, но он сломался, а починить некому, вот и стоит вместо тумбочки, — как, бы оправдываясь, сказал Виктор.

Японец сразу почувствовал неловкость: — У нас тозе долха было плохо, потом стало холосо, вот сейчас уже совсем атлична.

После того как само по себе отключилось электричество, Таро удивленно спросил:

— Опять поломался электро?

— Да нет, — ответил Виктор, — у нас свет отключают рано и включают тоже рано.

— А если мне нато делай что-та, за меня кто решает?

Виктор криво усмехнулся:

— У нас все решает партия.

— Тохта такой партия не нузон, нузон друхой.

Потихоньку разговор затихал, и, наконец, все уснули, чтобы завтра, как по тревоге, быть поднятыми криком разноголосых петухов, и внезапно включившимся электрическим светом.

Так, совершенно неожиданно, в маленькой таежной деревушке появились сразу три иностранца.

На другой день Виктор Иванович пошел к председателю лесхоза, где он работал, просить отпуск по семейным обстоятельствам. Мужики стали подначивать своего бригадира: мол, не зря два месяца воевал с японцами — вон сколько детей сотворил. Виктор был доволен, улыбался, шутил, зашел по пути в магазин, набрал продуктов по списку, что дала Настя, прихватил пять бутылок водки — уже по своей инициативе, сложил все это в свой видавший виды рюкзак и пошел домой. Он планировал эти пять суток, которые ему дал председатель, использовать наилучшим образом: показать гостям тайгу, предгорья Саян, всю красоту здешних мест.

А в избе кипела работа. Дети Ковы оказались не такими «интеллигентами», как можно было определить по их внешнему виду — белоснежным рубашкам, шикарным костюмчикам, сапогам и всему остальному. Они достали из походных сумок более простую, крепкую и надежную одежду, и Настя была приятно удивлена тому, как японцы преобразились в обычных сельских людей. Правда, одежда их все-таки была более практичная, удобная и даже элегантная.