Южный фронт

Полуразрушенный самолет показался за деревьями и кустарниками. Сердце ныло при виде этого зрелища. Но приходилось сдерживаться и делать то, что, собственно, и собирался делать. Командир экипажа обратил внимание на территорию, прилегавшую к самолету. Судя по всему, тут кто-то ходил. Но он не мог определить, кто это был. Четких следов не было. Пилот начал обход, проверяя, не дал ли течь керосин. Одновременно он посматривал по сторонам и вглядывался в измятую траву под ногами. На всякий случай – а вдруг что-нибудь интересное да найдется. Делать обход как-то иначе ему даже и в голову не приходило. Течи нигде не наблюдалось. Чего-то подозрительного в районе места крушения не просматривалось. В траве виднелись лишь мелкие фрагменты отдельных обломков самолета да звериный помет. Наличие последнего давало основания предполагать, что ночью здесь расхаживало какое-то дикое животное. Правда, какое именно, Артем не мог сказать однозначно. Он склонялся к мысли, что это было нечто вроде дикого кабана. Уверенности не хватало лишь потому, что он не знал, водятся ли вообще дикие кабаны в данных широтах в целом и на этом конкретном острове в частности.

В размышлениях о местных диких кабанах и возможности охоты на них Сенников добрел до развороченного багажного отделения. Как обычно во время обхода, он заглянул и туда. Заглянул и глазам своим не поверил. Среди разбросанных вещей лежал человек. Оружия, кроме перочинного ножика, у пилота не было. Он замер на какое-то время и стоял неподвижно, рассматривая лежащего. Хотелось понять, жив он или мертв, вооружен или безоружен. Но понять это было трудно. Впрочем, минуту спустя человек сам дал о себе знать, сразу же снимая многие вопросы. «Доченька моя, я принесу тебе твоего любимого слоника», – вдруг заговорил тот по-русски. Сенников мгновенно узнал характерную хрипотцу голоса водителя посольства и бросился в багажное отделение.

Водитель лежал в луже крови. Его голова была разбита. Он балансировал на грани сознания и бессознательного состояния. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять драматичность положения.

– Как вы здесь оказались? Что с вами произошло? – спросил Сенников у водителя, когда тот раскрыл глаза.

– Для дочки… Игрушку… Любимую… А тут этот… Я и не думал… А он такой… Голова… Болит… – пытался говорить раненый, но произнести хотя бы одно более-менее связное предложение он не мог.

Артем сообразил насчет игрушки. На то, что водителя не хватились вечером, тоже нашлось правдоподобное объяснение: он ушел искать игрушку, а жена и дочка попросту заснули и не обнаружили, что тот не вернулся. Командир экипажа задал еще один вопрос:

– На вас кто-то напал?

– Да, – едва шевеля губами, промолвил водитель.

– Вы рассмотрели его? Это кто-то из местных жителей? Может, рыбак? – не останавливался Сенников, видя, что раненый угасает буквально на глазах, а любое движение лишь ускорит смертельный исход.

– Рыбак?.. Нет же… Какой там… Видел… Копался… После уже… Сзади… Он… Зачем так? – слова водителю давались все труднее и труднее.

– Кто он? Скажите же ради бога! – воскликнул летчик, боясь, что раненый умрет и не скажет самого главного.

Взгляд водителя мутнел с каждой секундой. Казалось, что он и слышит все, но отреагировать уже никак не в состоянии. И действительно он шевелил губами, но не издавал ни звука.

– Скажите! Скажите! Мы должны знать, кто это сделал с вами! – Пилот старался узнать у угасающего водителя имя убийцы.

Умирающий изо всех сил пытался вымолвить, но снова и снова с этим ничего не получалось. Сенников нагнулся к нему и подставил ухо почти к самым губам шофера. Тот из последних сил сумел что-то прошептать и тут же скончался. Обескураженный услышанным пилот закрыл умершему глаза и поднялся в полнейшем изумлении. В то, что он услышал, поверить было трудно.

«Да ну! – отмахивался Артем от чересчур неожиданной информации. – Этого не может быть. Ни в какие ворота не лезет. Темнота ведь была. Могло и почудиться. А вообще это могло быть всего лишь бредом предсмертной горячки». Так или иначе, но нужно было не терять времени, а сообщить товарищам по несчастью о случившемся. Командир экипажа вышел из багажного отделения и побежал в сторону лагеря.

Шума поднимать не хотелось. Летчик обратился к Селиванову и еще к нескольким людям. Рассказал все, как было. Его рассказ произвел на слушателей впечатление.

Александр Викторович задумался, как сообщить жене водителя о том, что ее муж погиб. Хотелось, чтобы эта новость прозвучало корректно. Однако раздумье оказалось напрасным. Женщина сама подошла к послу и стоявшим рядом с ним мужчинам и со слезами на глазах спросила:

– Мой муж погиб?

– Мы сожалеем, – промолвил посол.

– Я так и знала! – запричитала женщина. – Я чувствовала, что так случится… Боже, что же за наказание! Ну почему?! Почему?! За что мне эти испытания?! Муж погиб. Дочка умирает. Зачем мне жить?! Для чего, Господи, оставляешь мне жизнь?!