Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем "Список благодеяний "

Татаров.Да.

Первый — к столу.

Второй(М/артинсон/ — отход/ит/)Мне тоже нравятся шатенки.

Пауза.

Первый(встает).Итак, случай разучен. Что мы имеем? Если забыть о выстреле? Безработного труса и большевистский револьвер. Кроме того, мы знаем, что приближается поход безработных. (Пауза.) Если вы любите стрелять, почему бы вам не выстрелить еще раз? Кизеветтер. В кого?

Первый.Во многих сразу.

Второй.Я думаю, что комиссар одобрит это предложение. Первый. Мы попросим вас выстрелить в безработных.

Второй.Из большевистского револьвера.

Первый.Они ответят, и тогда драгуны получат законное право на то, чтобы /их/ разгромить, а вы благополучно избегнете и каторги, и гильотины.

Второй.А вы, мадам, тюрьмы.

Леля.Негодяй! Негодяй! Вы негодяй!

Первый.Спрячь ее за занавеску, Гастон.

Второй.Я боюсь, она, наверное, царапается.

Первый.Ну, ладно. Она успокоится в объятиях у своего милого. (Возвращается.)Идемте, молодой человек.

Кизеветтер неподвижен.

Первый.Ну.

Кизеветтер неподвижен.

Второй.Дай ему в морду, Жан.

Кизеветтер идет.

Первый.Вы впереди, а мы несколько сзади.

Уходят. Тишина.

Татаров(подходит к Леле).Итак, вместо того чтобы шагать под дождем в неуютный комиссариат, вы остались в теплой комнате.

Леля тихо идет к дверям мимо Мартинсона.

Куда вы?

Леля(поворот).Я пойду домой.

Татаров.В пансион? У вас нет денег.

Леля(поворот).В Москву.

Татаров.Как?

Леля(на пороге).Пешком.

Конец.

Между 6 и 7 эп/изодами/ музык/альная/ прослойка, секунд 30.

7-й эпизод

/Сцена/ ПРОСЬБА О СЛАВЕ

Ночь. Улица. Рабочие.

Раскрыть боковой портал, на нем — б/елое/ платье.

Начало «Ветра». Певица.

Пшенин.[361]Товарищи, я предлагаю разойтись.

Ноженкин.Трус!

Пшенин.Запальчивость — не значит храбрость. Дерзость — обезьяна отваги.

Крюков.Сам обезьяна.

Сергеев.Говори проще.

Пшенин.Ночью нельзя говорить проще. Ночью говорят или шепотом, или кричат.

Нар/одное/ трио.

Начинается песенка:

Посередине рынка
стоит твоя корзинка.
Блондинка, блондинка,
красотка моя.

Пшенин.Товарищи, предлагаю разойтись.

Консовский(бежит).Убирайся юн, полицейская маска. Убирайся вон!

Пшенин.Что ты орешь, парень? Рыжий парень, глупый Жак. Ну, что ты орешь? (Толкнул его ногой.)

Консовский.Да здравствует Москва!

Пшенин.Дубина! Ты читаешь газеты?

Сергеев.Он не умеет читать.

Пшенин.Как ты смеешь мечтать о переустройстве мира, если ты неграмотен? Москва, Москва… Рыба. Глупая рыба. Вас обманывают! Они верят Москве. А ты был в Москве?

Подросток молчит.

Фролов.Он не был в Москве.

Пшенин.А не был? Ну и молчи. Кто-нибудь из вас был в Москве?

Леля(появляясь рядом с агитатором).Я была в Москве!

Пшенин.Очень приятно. Ну, что ж, расскажи этим невеж/д/ам о советском рае.

Леля.Когда говоришь с рабочим, сними шляпу (сбрасывает с него шляпу).

Гул одобрения, смех, рукоплескания.

Народное трио 2-й раз.

Веселый голос продолжает:

Сегодня после рынка
приди ко мне, блондинка,
блондинка, блондинка,
красотка моя.

Пшенин(на фоне песенки).Ах ты, дрянь! Я оттаскаю тебя за кос/м/ы!

Подросток дает агитатору пинка в зад.

Тот падает. Замешательство.

Появляется пожилой господин со свитой (Лепельтье-отец, Лепельтье-сын, дочь Лепельтье и ее жених).

Они видят опрокинутого агитатора и возбужденную Лелю.

Лепельтье-отец.Революция еще не началась, господа.

Леля.Поэтому он отделался только шляпой. А когда начнется революция, за шляпой полетит и голова.

Лепельтье-отец.Кто эта фурия?

Пшенин.Пьяная потаскуха.

Молчание.

Лепельтье-отец.Ты думаешь, мы живем в восемнадцатом веке?

Леля.Да, мне снятся маркизы, висящие на фонарях.

Лепельтье-отец.Ты политически неразвита. В наши дни миром правят не маркизы и не короли, а машина, изобретенная демократией и носящая имя капитала.

Леля.Ну, что ж. И фонари-то теперь другие — электрические.

Начало муз/ыки/ «Ветер».

Лепельтье-сын.Можно подумать, что она актриса, которую наняли в эту ночь играть одну из ведьм Французской революции.

Лепельтье-отец.Чего ты бесишься? Она воображает меня аристократом. Дитя мое, я сын метельщицы, я был бедняком, был в юношестве помощником кузнеца, потом стал слесарем.