Читаем Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем "Список благодеяний " полностью

Татаров.Он живет со мной, потому что он сирота и нищий. Вы же знаете, его отец, Павел Кизеветтер, был моим другом. Он с отцом бежал сюда, когда ему было двенадцать лет.

Трегубова.У вас есть свой дом.

Татаров.А в вашем доме? Я не могу принимать того, кто мне мил? А?

Трегубова.Я его боюсь (переход к креслу).

Татаров.Понимаю. Вы отказываетесь от дружбы со мной.

Трегубова(вышла к креслу).Вы меня измучили.

Башк/атов/ встает.

Кизеветтер.Тетушка боится меня. Ха-ха! Почему она боится меня?

Трегубова(к Татарову). Разве вы не видите, что он безумный?

Татаров.Глупости.

Кизеветтер.В чем же безумие мое?

Трегубова(тихо).Я не хочу, чтобы вы бывали здесь.

Кизеветтер.В чем же безумие мое?

Трегубова.Оставьте меня (плачет).

Молчание.

Татаров.Тише. Лидочка, бросьте. Ну, дайте руку. (Берет ее руку, целует. Поднимает ее голову и целует в губы.) Ну, успокойтесь, успокойтесь. (Посадил Р/емизову/ на кресло.)Отнеситесь к Диме ласковей. Он безработный. Думаете ли вы об этом? Ведь их рассчитали пять тысяч.

Кизеветтер.В кого мне стрелять за то, что меня рассчитали?

Татаров.В советского посла.

Трегубова(переход за кресло).Зачем вы говорите безумному такие вещи?

Татаров(пафосно, страстно, позируя).Европа ослепла. Дайте мне трибуну. Я закричу в глаза Европы: большевизм вторгается в тебя. Дешевый хлеб… [353]Каждое зерно советской пшеницы — бацилла рака. [Каждое зерно — новый безработный.] Европа, ты слышишь? Он съест тебя изнутри, рак безработицы. Дайте мне трибуну! Римский папа! Хм… Наденьте на меня тиару и далматик Римского папы… А? Я — я, а не он, жирный итальянец в очках, должен призывать ее на борьбу с большевиками.

Кизеветтер(смех).Ты бы хорош был в тиаре!

Татаров медленно уходит и садится за стол.

А тетушка смотрит на меня с ужасом. Она удивляется: Дима шутит. (С ненавистью самобичевания.)Я ведь ребенок, тетушка, совсем ребенок, воспитанник кадетского корпуса. И главное, добрый, очень добрый. Я никого не хочу убивать. Честное слово. И почему это я такие серьезные мысли должен продумывать, а?

Молчание.

Слышишь, Николай Иванович?

Татаров.Ну… (9.IV.)

Кизеветтер.Молодость — а?

Татаров.Ну…

Кизеветтер.Неужели молодым всегда приходилось продумывать такие трудные, кровавые мысли. А? Молодость. Всегда так бывало с молодыми, или бывало иначе? Шопен. Молодой Шопен, он тоже так странно жил? (9.IV.)

Татаров.Молодой Шопен жил на острове Майорка. У него была чахотка.

Кизеветтер(встал).Чудно. Чудно. Чудно. Своя кровь льется из своего горла (Сильно, нервно, яростно, рвя воротник.)А почему я [должен] не могу лить чужую кровь из чужого горла? А?

Трегубова(переходя к Татарову).Он бредит. Разве вы не слышите?

Кизеветтер.Я, например, ни разу в жизни не видел звездного неба в телескоп. Почему? Почему моей молодости не положено было смотреть в телескоп?

Трегубова.Я не могу слушать его.

Кизеветтер.А? А? У меня нет галстука. А галстуков сколько угодно. Денег у меня нет! А у кого деньги? Раздайте всем деньги! А? Слишком много населения, и слишком мало денег. Если население увеличивается, его надо уничтожать. Делайте войну! (Сел. Молчание.)Или, например, у меня никогда не было невесты. А? Я хочу, чтобы у меня была невеста.

Татаров(встал — к креслу).У тебя никогда не будет невесты.

Кизеветтер.Что? Почему? (Подход/ит/ к Татарову.)Почему? Почему? Почему?

Татаров.Потому что распалась связь времен [354].

Кизеветтер(кричит сухо, нервно).В кого мне стрелять, оттого что распалась связь времен? В кого стрелять?

Татаров.В себя.

Трегубова.Уходите. Вы слышите? Уходите. (9.IV.31.)

Татаров.Ну, успокойтесь! Дима. Ступай. (Кизеветтер — к стулу.)Подожди меня на скамье.

Кизеветтер(берет шляпу, бумажник, идет, пугает Трегубову).А тетушка боится меня!

Большая сцена ухода.

Кизеветтер уходит. Молчание.

Трегубова.Вы собираетесь уходить? Я думала, что вы переночуете.

Татаров(диктуя).Выслушайте меня внимательно. Завтра вы отправитесь в пансион. Возьмете с собой лучшие платья.

Трегубова.Я ей показала одно, которое она назвала серебряным. (Вытаскивает на середину сцены коробку.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги