Юдоль битвы

Здоровье к вечеру тоже не улучшилось. Да и с чего бы? Нет, мелкие ссадины чуть затянулись, но зато начали ныть почки. По всей видимости резкая боль в паху было следствием того, что Дима их отморозил. А еще усилился дискомфорт в груди, юноша все чаще стал кашлять. Причем кашлять очень неприятно, с каждым разом все сильнее напрягая легкие. О проколотых ладонях или покусанной шее и говорить было нечего – лишний раз Дима старался не шевелить ни тем, ни другим.

Для привала парень выбрал опушку леса, лишь немного углубившись в чащу – чтобы ветер с поля не сильно донимал его ночью. Сил разбивать нормальный лагерь не было никаких, да и вряд ли у Димы бы получилось. Поэтому он решил просто найти более-менее подходящее место где-нибудь повыше.

Наверное, впервые за день парню улыбнулась удача. Подходящее дерево он нашел буквально через пару минут. Старая и раскидистая липа, из-за чего вокруг почти не росло других деревьев, когда-то пострадала из-за удара молнии. В нескольких метрах от земли крона расщепилась и там образовалась довольно широка развилка, куда Дима и полез. Цепляясь за ветки только кончиками пальцев, чувствуя при этом как раны на ладонях вновь начинают кровоточить, парень забрался наверх и оглядел место для ночевки. Старая листва, липовый цвет и мелкий сор устилали дно развилки, где вполне можно было свернуться клубочком или сесть, вытянув ноги. Удовлетворенно кивнув, Дима еще пару раз слазил туда и обратно, решив не щадить руки, и при помощи сумки натаскал наверх лапника и немного сухой травы.

Немного лапника под себя, немного сверху, котомку под голову, а травы напихать в кроссовки, в надежде, что они хоть немного просохнут. Дима прекрасно понимал, что хотя бы без одеяла ему придется тяжко, но лучших условий для ночевки он вряд ли добьется. Прикрыв нос водолазкой, парень устало замер, наплевав на удобство – будь что будет.

Легкое покачивание дерева и шелест листвы неплохо убаюкивали. Но Дима отметил это лишь краем сознания. Стоило ему прикрыть глаза, как он тут же провалился в глубокий, беспокойный сон.

Как юноша и ожидал, ночь прошла просто ужасно. Из-за дикой усталости он крепко спал от силы два-три часа. Затем холод наконец-то его одолел, Дима проснулся в первый раз, смог заставить себя задремать, но вскоре вновь открыл глаза. Это стало повторяться каждые несколько десятков минут. Кутаясь в свитер, Дима пытался поглубже зарыться в лапник, растирал коченеющие конечности, но все равно мерз и не мог крепко заснуть.

То и дело у парня возникало желание спуститься вниз, попробовать разжечь огонь и заночевать на земле, но всякий раз он отбрасывал эту идею. В одиночку, без дежурящих рядом товарищей, он был слишком уязвим и заметен возле костра. Оставалось страдать и ждать никак не наступающего рассвета, стараясь при это не стучать зубами и не кашлять.

В одно из пробуждений Дима вдруг осознал, что за ним наблюдают. Как он это почувствовал, парень и сам не смог бы объяснить. Возможно, виной всему был холод, просто разбудивший юношу в очень удачный момент.

Распахнув глаза, парень, как и много раз до этого, поежился и попытался сжаться еще сильнее. Не хотелось даже растирать замершие конечности – чем меньше он будет двигаться, тем быстрее вновь забудется сном. Уже почти опустив тяжелые веки, парень вдруг зацепился взглядом за какую-то странную вещь на ветке всего в паре метров от него.

Плохо понимая, что происходит Дима, как ни в чем небывало, поднял голову и практически в упор уставился в слегка светящиеся в темноте глаза без зрачков. Парень зажмурился на пару секунд, решив, что ему просто показалось, но два желтых огонька никуда не делись. На ветке прямо перед Димой сидело странное, абсолютно лысое существо, размерами чуть больше кошки. Больше всего странный зверь напоминал помесь больной раком белки, с мордой старого, безумно уставшего нетопыря, которому уже нечего терять. Шерсти на теле животного не было ни клочка, разве что на тонком, почти крысином хвосте осталось несколько волосков.

Белка, если ее можно было так называть, сделала в сторону парня осторожный шаг, чем наконец-то вывела его из оцепенения.

— А ну пошла отсюда! — предупреждающе бросил в полголоса Дима.

Зверя его голос нисколько не испугал, а даже наоборот раззадорил. Тварь ощерилась, от чего по коже юноши пробежали мурашки – морда уродины стала пусть и отдаленно, но все же похожа на человеческое лицо, только очень жуткое, больше похожее на какую-то гротескную маску.

— Я сказал вали домой к себе! — дрожащим голосом чуть громче приказал парень, добившись лишь очередной порции полного пренебрежения.

До белки оставалось не больше пары шагов, Дима осторожно сел и потянулся к какой-то крепкой на вид палке, которую нашел вчера, когда собирал лапник. Тварь, осознав к чему все идет, хрипло кашлянула, рыком этот звук язык не поднимался назвать, и рванулась вперед.