Итоги

– Этого никогда не случится. Даже если этим кораблям удастся улететь, они станут единственными. Годдард об этом позаботится.

– Его нужно уничтожить, – сказала Мунира. – И сделать это должны вы. А я вам помогу.

– Но разве вы не понимаете? Людей изменить невозможно. На смену этому Годдарду придет другой.

Фарадей посмотрел на почти расползающиеся под пальцами страницы из журнала Жнеца да Винчи. Да Винчи вырвал их из своего журнала и спрятал так далеко, чтобы никто не узнал правды. А правда состояла в том, что Отцы-основатели, которых Фарадей считал эталоном добра и правды, зверски убили друг друга.

– Что с нами происходит, Мунира? – вопрошал Фарадей. – Что заставляет нас стремиться к самым высоким целям и одновременно втаптывать в грязь все достойное и светлое, что есть в жизни? Почему мы всегда сами громоздим препятствия на пути к собственной мечте?

– Человек далек от совершенства, – сказала Мунира. – И нам трудно соответствовать совершенному миру, в который мы попали.

* * *

– Это космические корабли? – спросил Мендоза.

Годдард не обратил на вопрос никакого внимания.

– Подлетаем ближе, – сказал он пилоту, после чего попытался по радио связаться с остальными машинами, но не смог. Все последние полчаса помехи мешали связи, а телеметрия самолета регистрировала нечто настолько дикое и невнятное, что пилот, который в обычном полете был бы ненужным аксессуаром машины, вынужден был перевести самолет в режим ручного управления.

Сзади подошла Жнец Рэнд.

– Не упускайте из виду главную цель, Роберт, – казала она. – Вы прилетели сюда за Анастасией.

Он в ярости обернулся к ней и прошипел:

– Как смеешь ты определять за меня мои цели? Я отучу тебя давать мне бесполезные советы!

– Бесполезные? – переспросила она голосом низким, напоминающим рычание росомахи. – Я – единственная, кто стоит между вами и вашими врагами. Хотя, если говорить начистоту, у вас всего один враг – тот самый молодой человек. Как его звали? Карсон Ласк?

Годдард мог ударить Рэнд. Мог сбить с ног и опрокинуть на пол салона самолета, но он подавил это желание.

– Никогда не произноси этого имени, – предупредил он.

Рэнд открыла было рот, чтобы что-то сказать, но воздержалась. Мудро. Кроме того, словно было недостаточно открывающегося из окна вида, с плохими новостями обернулся к Годдарду пилот.

– Ваше превосходительство! Самолеты Высоких Лезвий Пикфорд и Хаммерстайна нарушили строй.

– Что ты имеешь в виду под «нарушили строй»?

Пилот несколько мгновений колебался, боясь вызвать гнев Годдарда.

– Они… повернули назад, – сказал он. – Они улетели.

И в этот самый момент так же поступили машины Франклин и Ницше – повернули и сбежали, испуганные перспективой столкновения с Гипероблаком и его космическими кораблями.

– Пусть убираются! – сказала Рэнд. – Пусть все они убираются. Пусть эти корабли улетают, и черт с ними! Будет меньше проблем.

– Я полностью согласен, – проговорил Мендоза, как будто слова тоновика имели какое-нибудь значение.

Годдард не обратил на сказанное никакого внимания. Итак, его бросили Восточная и Западная Мерики! Бросили два ближайших помощника. Отлично. С ними он еще разберется. Но пока нужно ловить и жарить более крупную рыбу.

До сих пор ракеты, висящие под крыльями, были простой декорацией. Предупреждением для тех, кто мог пойти наперекор его, Годдарда, желаниям и намерениям. И теперь он был рад, что его ракеты с ним.

– У нас достаточно оружия, чтобы самим расстрелять все эти корабли? – спросил он пилота.

– Есть «мэврики», «сайдвиндеры», есть более компактное оружие. Да, я думаю, оружия достаточно.

Они заложили вираж вокруг островов, и в этот момент стартовал первый корабль.

– Сбей его! – приказал Годдард.

– Но… – ответил пилот. – Я не жнец, я не имею права убивать.

– Тогда покажи мне кнопку, на которую я должен нажать.

* * *

Лориана увидела первый старт из кабины лифта, который поднимался по фермам к кабине ее собственного корабля. Увидела она и ракету – за несколько секунд до того, как та ударила в корабль. Корабль поднялся всего на несколько десятков метров над стартовой площадкой, и взорвался он с такой силой, что весь остров был охвачен огнем. Лориана не определила, на котором из островов произошла катастрофа – в спешке она потеряла ориентировку, а взрыв корабля настолько потряс ее, что она вряд ли могла бы понять, где верх, а где низ.

Затем дверь лифта отворилась, и перед Лорианой открылся узкий коридор, ведший к корабельному люку. Но никто в лифте не двинулся. Люди, стоящие рядом с Лорианой, ошарашенно смотрели на пораженный корабль, который выбрасывал в небо новые и новые снопы огня и клубы дыма.

– Не останавливайтесь! – приказала Лориана. – Вперед, к люку!

– А что если мы будем следующими? – кто-то спросил.

– Умрем, только и всего! – ответила она. – А теперь заткнитесь, и – вперед!

Она никогда и ни с кем так не говорила, но бывают времена, когда резкое словцо – лучший аргумент.

Протолкнув вперед тех, кто в нерешительности стоял перед ней, она бросила взгляд назад, что вряд ли когда-либо сделала в иных обстоятельствах.

Самолет, выстреливший ракетой, заложил крутой вираж.